Как нужно развивать белорусское пчеловодство, сохранить пасеки и где торговать качественным медом

В конференц-зале издательского дома «Беларусь сегодня» об этом дискутировали главный специалист управления по племенному делу в животноводстве Ольга ВИШНЕВСКАЯ и консультант сектора агрохимии и защиты растений Министерства сельского хозяйства и продовольствия Татьяна ВОРОБЬЕВА, ведущий специалист по работе со СМИ РОО «Белая Русь» Александр НОВИКОВ, ведущий научный сотрудник лаборатории болезней пчел Института экспериментальной ветеринарии имени С. Н. Вышелесского, доцент, кандидат ветеринарных наук Максим ЧЕРНИК, заведующий лабораторией пчеловодства Института плодоводства НАН Беларуси Дмитрий РАХМАТУЛИН, председатель Союза белорусских пчеловодов Михаил ХОЛОДИНСКИЙ, глава КФХ «Медовая семья» Андрей РЫЖКОВ и пчеловод Тамара СЕРИКОВА.


«СГ»: Пчеловодство — отрасль сельского хозяйства, которая занимается разведением медоносных пчел для получения меда и других продуктов, а также для опыления сельскохозяйственных культур с целью повышения их урожайности. Насколько она развита в нашей стране?

Т. ВОРОБЬЕВА: В республике 4 племенных пчелопитомника: брестский, гродненский, в Минском районе — племенная пасека лаборатории пчеловодства Института пчеловодства и КФХ «Белагропром-Нектар». В 2018 году барановичский пчелопитомник присоединили к сельхозпредприятию «Столовичи-Агро», численность чистопородных племенных семей уменьшилась с 540 до 200. Осталось фактически три племпитомника. В отрасли пчеловодства работают ряд крестьянских (фермерских) хозяйств и производственных кооперативов. В 2016 году утверждена Госпрограмма развития аграрного бизнеса, в рамках которой реализуется подпрограмма «Развитие племенного дела в животноводстве. Содержание племенных пчелиных семей». За 2016—2018 годы на ее развитие освоено 110 550 рублей. В 2019-м Минсельхозпрод заключил договор с брестским пчелопитомником и Институтом плодоводства на содержание 933 племенных пчелиных семей на сумму 39 720 рублей.

О. ВИШНЕВСКАЯ: Согласно минимальным требованиям, в племрепродукторах должно содержаться минимум 500 пчелосемей, на племзаводах или пчелопитомниках — 100.

Д. РАХМАТУЛИН: В Беларуси около 250 тысяч пчелосемей, эта цифра колеблется постоянно по годам. Я же думаю, что их около полумиллиона. Есть такой документ, единственный у пчеловода, — паспорт пасеки, где на первой странице указывается количество семей. Всегда провожу эксперимент во время встречи с пасечниками, прошу поднять руки тех, у кого количество семей совпадает с тем, что указано в паспорте. 7—10 процентов. Меньше — у двух процентов, больше — лес рук, и все улыбаются. Почему скрывают? Когда-то пчелы облагались налогом, поэтому боятся его возвращения. Но главное, для него самого ничего не изменится! У нас нет даже организации ветеринарного обеспечения пасеки. Многие ветврачи не назовут точного количества пасек в своем районе.

М. ЧЕРНИК: Обратите внимание, в Европе от этой точности зависит очень многое. И ветеринарная помощь, и дотации…

Т. СЕРИКОВА: Пчеловодство уже не является отраслью, его всплеск был где-то в 1980-х годах, когда работало государственное управление. Наши пчеловоды ездили на выставки ВДНХ.

Д. РАХМАТУЛИН: В начале 80-х Могилевская область получила переходящее Красное знамя за валовой сбор меда 2,7 килограмма с пасеки. Сейчас, если меньше 30 килограммов товарного меда на пасеку, сезон прошел мимо. Это скажет любой профессиональный пчеловод. Поэтому не нужно вспоминать то, что было. Давайте думать, что можно сейчас сделать для развития белорусского пчеловодства. Нуждается ли оно сегодня в госуправлении? В то время, о котором вы говорите, в сельхозпредприятиях страны было около 190 тысяч пчелосемей. На сегодня, сомневаюсь, что наберется 30 тысяч. Тогда курировали пасеки, которые принадлежали колхозам, ныне владелец имеет право никого не пускать к себе. В мире вообще не осталось государственного пчеловодства, кроме племхозяйств. В Польше, например, они финансируются за счет бюджета. Я считаю, что больше нужна помощь Минсельхозпрода и Минобразования по одной причине — в Беларуси не готовят специалистов, кроме Смиловичского колледжа (в Смиловичах на специальность «пчеловодство» принимают только 20 абитуриентов заочного отделения). У нас не хватает зоотехников, хотя учреждения образования выпускают каждый год, только ни один из них не вышел со специализацией «пчеловодство». Пчеловодство относится к животноводству, но его нужно отдать растениеводам. И должны быть четкие и понятные правила, в рамках которых будут работать в этой сфере. И в Минсельхозпроде нужен освобожденный от других обязанностей человек, который будет курировать только эту отрасль. У нас сегодня пять законодательных актов, регулирующих область пчеловодства, при этом противоречащих друг другу: положение от Министерства архитектуры и строительства об устройстве и содержании пасек, вызывающее массу недовольства у белорусских бортников; ветеринарно-санитарные правила содержания пчел, разработанные Минсельхозпродом; Закон о племенном деле в животноводстве, где упоминается и пчеловодство в том числе; медицинские нормы и правила и правила содержания, применения, хранения, перевозки пестицидов в Республике Беларусь — постановление Минздрава № 149 от 12 сентября 2012 года.

М. ХОЛОДИНСКИЙ: На мой взгляд, пчеловодство — это все же отрасль сельского хозяйства. Во всех странах достаточно высокоэффективная хотя бы потому, что аграрии без пчел не могут обойтись. Не соглашусь только с тем, что на Западе полностью ушли от госуправления. Там просто финансово помогают и поддерживают пчеловодов. К сожалению, Беларусь пока не дошла до этого уровня. И наше племенное пчеловодство больше всего нуждается в помощи. Самая главная проблема — отсутствие качественных маток. Болеет семья, значит, нужно менять пчеломатку на здоровую. И их везут из-за рубежа любыми способами, а нужны свои.




«СГ»: Как можно заинтересовать пчеловодов самим менять маток на более продуктивную породу и их производить?

Д. РАХМАТУЛИН: Существует система рефундации — возврат денег, хорошо зарекомендовавшая себя в Польше, например. Пчеловод купил племенную пчеломатку, чек отдал в госкомпанию или другую регулирующую эти вопросы структуру, и в течение нескольких дней ему возвращают 40 процентов ее стоимости. Схема работает четко и ясно, нет никакого «из-под полы». Это касается и покупки оборудования для пчеловодства. В Литве другая система. Государство полностью обеспечивает бесплатными лекарствами для пчел. К сожалению, наше частное пчеловодство не получало и не получает ничего. На сегодня мы не можем даже посчитать количество пчелосемей в стране, все формально. Нет такого специалиста, который мог бы назвать такую цифру. А в той же Литве назовут даже самый маленький отводок. Приезжают представители местной власти, осматривают пасеку и подсчитывают количество семей, чтобы по осени выдать бесплатные лекарства. Поэтому пчеловод заинтересован в этом. Поляки, например, выделяют деньги на приобретение корма на зиму. У чехов на пасеку приезжают ветврачи, обследуют пчелосемьи. Если есть серьезные проблемы, тут же, на глазах хозяина, выкапывают яму, помещают в нее улей, сжигают и закапывают. А потом на расчетный счет приходит сумма компенсации за сож­женный улей и утерянный мед.

«СГ»: Мед пчеловоды производят, а куда поставляют? У кого десяток пчелосемей, понятно. Он распродаст по знакомым и соседям. А если крупные партии? Как обстоят дела с рынками?

Т. ВОРОБЬЕВА: По сведениям, предоставленным Национальным статистическим комитетом, за 2018 год в Беларуси произведено 2637,3 тонны меда. Из них 438,4 тонны приходится на долю сельхозорганизаций, 94,7 — фермерских и 2114,2 тонны меда получено с личных пасек.

О. ВИШНЕВСКАЯ: Уточню, больше всего меда произвели сельхозорганизации Минщины — 103,2 тонны, КФХ Гродненской области — 50,3 тонны и личные пасеки Могилевской области — 552,3 тонны.

А. РЫЖКОВ: Наша пасека насчитывает около пяти тысяч пчелосемей. Мы много лет реализуем свой мед в Беларуси, часть экспортируем в Китай, Россию и страны Таможенного союза, так как находимся в его реестре. Кроме этого, несколько лет назад организовали ассоциацию «Медовики», куда входят пчеловоды. Оказываем им юридическую поддержку, помогаем с реализацией. Но в Европу поставлять продукты пчеловодства не можем, хотя за высокое качество его готовы покупать. Без вмешательства Правительства проблема не решится, пчеловоды не могут сами что-либо сделать. Крупных частных пасек в Беларуси мало, в основном на 10—40 пчелосемей. Да, они реализуют по знакомым. Из России раньше привозили дешевый подсолнечниковый мед, а сейчас и хлопковый, еще дешевле. Они вытесняют белорусский мед с полок магазинов. Наши пчеловоды не могут развиваться, нет возможности продать товар даже у себя. Мы делали анализ, из 10 поставщиков меда в розничной торговле только трое продают белорусский. Если ничего не изменится, через несколько лет он исчезнет.


М. ХОЛОДИНСКИЙ: Недавно перед нами на совещании выступал пчеловод из Волковыска. Он реализует мед практически за бесценок, по 3—4 рубля за килограмм.

Д. РАХМАТУЛИН: Небольшое уточнение, я сам пчеловод с большим стажем и не в первом поколении. Мы действительно завалены дешевым российским медом. Тот же подсолнечниковый в советское время шел только на промпереработку, а у нас легко продается. Зато свой высококачественный не можем продать, на это нет квот. Есть спрос европейских потребителей, иностранцы хотят его покупать. Формула успеха белорусского пчеловодства очень проста: дайте возможность продавать нашу продукцию и не мешайте. Поверьте, тогда оно будет развиваться семимильными шагами.

«СГ»: Польза и уникальность этого продукта неоспоримы. Но как не попасться на фальсификат? Где можно купить качественные продукты пчеловодства?

Д. РАХМАТУЛИН: При всем том, что мы говорим об отравлениях пчел, белорусский мед экологически чистый и качественный. В районе, где 60 процентов леса, пчеловоды получают лесной, можно сказать, брендовый мед. В Беларуси гречиху скоро занесут в Красную книгу, ее осталось совсем мало. Раньше наш гречишный мед был тем же брендом, его продавали на каждом рынке, а сейчас его практически нет. Кроме меда, популярностью пользуются перга и пыльца, но ее не все собирают, это корм самих пчел. Подскажу рецепт: 5—6 кусочков перги рассасываете по утрам, и вы будете обеспечены всем набором витаминов группы В, аминокислотами, органическими и жирными кислотами и минералами. Это ценный источник белка. В медицинских целях польза прополиса неоспорима. Туберкулезная палочка Коха в чистом спирте живет больше двух часов, в прополисе — 20 минут. Подделать можно только мед, остальные продукты нет.

А. РЫЖКОВ: Фальсифицированный мед можно легко приобрести, его часто выдают за натуральный. Есть много признаков, по которым их различают. Приведу один: если на упаковке написано, что произведено полтора месяца назад, а мед все еще жидкий, значит, его перегрели. Хороший мед кристаллизуется.

«СГ»: А в чем разница между медом диких пчел и домашних? В Беларуси немало бортников, которые делают колоды и вывозят в лес.

М. ЧЕРНИК: У нас бортничество и колодное пчеловодство признано нематериальным культурным наследием. Это больше экзотика. С точки зрения ветеринарного благополучия колоды и борти — источники инфекции. Одной из предпосылок создания рамочного улья была болезнь гнилец. В колодах и бортях плохая вентиляция, а сырое дерево — рассадник различных микозных заболеваний. Нужно помнить: диких пчел не лечат. Плюс мед из колод выбирают руками, а это нарушение санитарных правил. Да, мы доим корову руками, но молоко, в отличие от меда, может проходить пастеризацию.

Д. РАХМАТУЛИН: Официально заявляю, с точки зрения качества мед, полученный в колоде и на пасеке, идентичные по ботаническому составу. Это бизнес, построенный на незнании людей технологии получения продукции пчеловодства. Поэтому приобретать мед лучше всего у проверенных пчеловодов. И потом, все пчелы, кроме зон радиационного загрязнения, считаются домашними. Сегодня нет ни одной пчелиной семьи, которая без влияния человека проживет хотя бы 5 лет в одном улье.

«СГ»: По утверждениям ученых, эти насекомые могут поднять урожайность сельхозкультур не менее чем на 30 процентов.

Д. РАХМАТУЛИН: Я все время повторяю фразу: пчеловодство — фундамент сельского хозяйства. Мне говорят, оно не очень важно, например, для ржи и пшеницы. Но вместо этих культур раз в 5—7 лет на поле должно расти еще что-то! Если мы не будем опылять бобовые, полей хватит на 10 лет. И чем мы накормим крупнорогатый скот? Где возьмем семена? Люцерна никем не опыляется, только шмелями и пчелами. Дикие опылители не смогут этого сделать, цветок при раскрытии ударяет по подбородку. Выбивая пчелу с цветущего рапса, теряем около 30 процентов урожая. При минимальной урожайности 20 центнеров с гектара, а в Беларуси под эту культуру отведено около 500 тысяч гектаров, в год, грубо говоря, недобираем почти 300 тысяч тонн. Уточню: в Украине рапс вышел на первое место по экспорту, только потом — пшеница и кукуруза. На один гектар садов требуется 6 пчелосемей, в Беларуси фруктовые деревья посажены на площади в 35 тысяч гектаров. Кто будет их опылять? А за счет нормального опыления с одного гектара можно заработать до 2,5 тысячи рублей.

А. НОВИКОВ: 23 июля во время селекторного совещания Президент напомнил о проблемах, связанных с массовой гибелью пчел у наших ближайших соседей. И преду­предил, если такое будет в Беларуси, спросит жестко. Общаясь с пчеловодами, я понимаю, что это уже происходит. Не в таких масштабах, как в России, но не нужно доходить до этого. Возможно, в силу каких-то причин, объективных или субъективных, раньше об этом не говорили.

«СГ»: В случае возникновения споров с сельхозпредприятиями, пчеловод ходит от одной инстанции к другой, отстаивая свои права. Давайте составим алгоритм его действий. Допустим, он увидел, что его пчел потравили на том же рапсе, или пришел на поле во время цветения рапса, а его в этот момент обрабатывают инсектицидом. Над рапсом летают пчелы. Куда обращаться?

Т. СЕРИКОВА: Приведу личный пример. Живу в деревне Дуброва Смолевичского района, есть небольшая пасека. 16 августа приезжаю на поле, где проводят химобработку. Меня никто не предупреждал. Поговорила только с механизатором и уехала. Объявление-предупреждение, приклеенное на столб, увидела только вечером, но дата была указана не 16-го, а 17-го. На следующий день появляется другое объявление с другим номером телефона.

Т. ВОРОБЬЕВА: Безопасное применение средств защиты растений осуществляется в соответствии с постановлением Мин­здрава от 27.09.2012 № 149 «Об утверждении Санитарных норм и правил «Требования к применению, условиям перевозки и хранения пестицидов (средств защиты растений), агрохимикатов и минеральных удобрений». Поэтому обращаться нужно в органы и учреждения, осуществляющие государственный санитарный надзор и регулирующие отношения в области санитарно-эпидемиологического благополучия (Министерство здравоохранения, госучреждение «Респуб­ликанский центр гигиены, эпидемиологии и общественного здоровья», областные центры гигиены, эпидемиологии и общественного здоровья, Минский городской, городские, районные, зональные и районные в городах центры гигиены и эпидемиологии). У инспекций по семеноводству и защите растений нет таких полномочий. Основная их функция — проведение фитосанитарных наблюдений посевов сельхозкультур на наличие вредителей, болезней и сорняков, а также инспекция следит, чтобы субъекты хозяйствования вели обращение только с зарегистрированными препаратами в соответствии с регламентами их применения.

М. ЧЕРНИК: В 22-м пункте постановления, утвержденного Минздравом, прописано: обработку, опрыскивание участков следует проводить в поздние часы после предварительного оповещения через СМИ за 4—5 суток о сроках, зоне и характере действия запланированных к использованию пестицидов и агрохимикатов. Собственник пасеки, или по договоренности это может быть другой человек, должен вывезти ульи не менее чем на 5 километров от обрабатываемых участков либо изолировать пчел на срок, указанный в Госреестре. Раз нарушается постановление министерства, нужно обращаться к тому, кто его разработал и утвердил. Другое дело, что дальнейший механизм не отработан. Тот же специалист санэпидемстанции зачастую не знает, что делать. Чтобы не было подобных проблем, нужно нормативные документы Минздрава, Минсельхозпрода увязывать друг с другом.


Д. РАХМАТУЛИН: Санэпидемстанция обязана приехать, иначе следующее обращение должно быть через полчаса в правоохранительные органы, так как нарушен закон. У каждого пчеловода должно быть постановление, чтобы иметь под рукой доказательство. С этим постановлением выступаю перед агрономами садоводческих хозяйств. Как-то лично для себя интересовался, что такое «поздние часы» — с 22.00 до 6.00. В сельхозпредприятии на это ответят: рабочий день окончен, не хватает механизаторов и тому подобное. Сегодня можно прибегнуть к помощи мобильных мессенджеров Viber или WhatsApp, заранее оповестить пчеловода о предстоящей обработке. В Украине налажена отличная система. Агроном в сельсовете берет список пчеловодов, создает группу в социальных сетях, где пишет сообщения. Это же послужит защитой и для него, если возникнут проблемы. Ничего сложного нет. Всего лишь необходимо соблюдать два пунк­та — обрабатывать поля вечером и предупреждать заранее.

Т. ВОРОБЬЕВА: В практике немало случаев, когда в контролирующее ведомство люди присылают фотографии и другие документы, подтверждающие правонарушение. Это повод для начала административного процесса.

А. РЫЖКОВ: Наши пасеки находятся в Минской, Брестской и Гродненской областях. Понимаем, чем дальше, тем некомпетентней становятся специалисты, и проблема может нарастать все больше и больше. Где-то агрономы оповещают по телефону, через интернет или СМИ. Но мы стараемся заходить в зоны, где нет сельхозугодий.

М. ХОЛОДИНСКИЙ: Я знаю много СПК, где агроном лично объезжает пчеловодов и предупреждает. Но можем ли мы использовать эти предупреждения?

А. НОВИКОВ: В Беларуси успешность пчеловодов и безопасность их пчел строятся только на личных контактах с агрономами, а так не должно быть. Обязано быть подчинение общему закону по пчеловодству, которого, к сожалению, у нас нет. А то, что есть, не работает. В Барановичском районе пчеловод Дмитрий Соболь, у которого погибли пчелы во время обработки красного клевера гербицидами, долго ходил по инстанциям, пытаясь добиться правды. В итоге опустил руки.

«СГ»: Мы общались с Дмитрием Соболем недавно. В последнее время агроном его предупреждает о химобработке. Но ее проводят днем, когда стоит жара, а пчел невозможно загнать в улей, где они задыхаются.

Д. РАХМАТУЛИН: Поэтому речь и идет о том, что химизацию нужно проводить только в вечернее или ночное время.

М. ЧЕРНИК: Порой хозяйства являются заложниками ситуации. Например, у предприятия 200 гектаров рапса. Максимум, что может сделать один опрыскиватель в вечернее время — обработать около 70 гектаров. Минимум три дня уйдет на рапс. В ночное время эффективность обработки снижается из-за образующейся на растениях росы. Также следует учесть, что техника иногда ломается, поэтому и сроки сдвигаются.

Д. РАХМАТУЛИН: Могу пояснить, в регламентах выращивания рапса прописано: обработка проводится в стадии бутонизации. Про цветение нет ни строчки. Любой толковый химик-агроном подтвердит, если рапс расцвел и там появился цветоед, он уже доедает цветы. Есть положительный опыт сельхозпредприятия в Минской области. По моей просьбе агроном второй год подряд проводит так называемую краевую обработку. Дело в том, что цветоед мигрирует с полей, где до этого был рапс. Так вот, вывешиваются ловушки, улавливающие его появление. Как только агроном засек цветоеда, дважды по периметру поля проходят опрыскивателем. Ширина «штанги» где-то 12 метров, значит, получится 24. Так снимают вредителя, ползущего в середину посевов. Никогда не думал, что это настолько эффективно. Минимальные затраты химии, топлива и так далее. Соответственно, лучше урожайность рапса.

М. ЧЕРНИК: Но нужно учитывать, что в хозяйстве может быть только одна единица техники для обработки химикатами. И чтобы спасти урожай, аграрии вынуждены выходить в сезон активного лета пчел, хотя это нарушение.

О. ВИШНЕВСКАЯ: В республике в целом не хватает 50 процентов опрыскивателей. Конечно, это проблема не пчеловодов.

А. НОВИКОВ: В Минской области одно из хозяйств само же прошлось ударной волной химии по рапсу в дневное время и потравило всех пчел из собственной пасеки. Сейчас потихоньку восстанавливает пчелосемьи. Это пример непрофессионализма и безалаберности. Не первый и не последний.

chasovitina@sb.by

Окончание