В будущем году исполнится 135 лет со дня рождения художника-феномена, скульптора и этнографа, литератора и философа, учителя и первого белорусского космолога… Он родился в Пуньках Глубокского района, а с красками и кистями прошел дорогами по всей Беларуси и не только. В музее его имени, расположенном в красивой усадьбе XVIII века, к юбилею начали готовиться заранее.
Экспонаты с чердаков и шкафов селян
Директор учреждения Людмила Новицкая воодушевлена:
Директор Людмила Новицкая.— Идей много, одна из главных — открыть еще одну экспозицию, посвященную Дроздовичу. В наших фондах 38 его оригинальных работ, а посетителям представлено всего 14. Есть чем удивлять!
Желающих прикоснуться к творчеству одного из самых самобытных, ярких, даже эксцентричных художников тоже хватает. Их ждут не только сами экспонаты, но и путешествия тропинками Язепа Нарцизовича. Точки необычного маршрута — сама усадьба, деревня Столица, в которой Дроздович когда-то открыл белорусскоязычную школу, Лужки, где он учительствовал, и, конечно, Германовичи: именно здесь могила его матери.
Музей, в котором также разместились залы этнографии, ткачества, белорусского искусства, создан чуть более 30 лет назад. Инициатором стала местная учительница Ада Райчонок. Экспонаты, которые его наполнили, — жемчужины, едва не отправившиеся на свалку истории. Начиная с 1980‑х их собирали с миру по нитке, прося сельчан с пристрастием осмотреть шкафы и чердаки. А ведь когда-то знаменитые «маляванкі» Дроздовича были почти в каждой здешней хате. Жители окрестных деревень заменяли ими обои, включается в разговор научный сотрудник музея Инна Пучинская:
Научный сотрудник музея Инна Пучинская.— В 1930 — 1940‑х такие заказы были основным источником дохода классика. Но сам он отзывался об этом глубже, как о возможности «эстетического воспитания людей». Простой народ, кстати, считал Дроздовича чудаковатым, но очень добрым и компанейским. А еще художником-странником… пугали непослушных детей: «Придет и утянет в свой мех». Конечно, в шутку. Дети — чуткие натуры — всегда относились к художнику с искренней симпатией.
Астроном с кистями
Расписные ковры, «макаткі», графические работы, фирменные трости, вырезанные из дерева в стиле Дроздовича... Экспонаты хочется разглядывать! Не удивительно, что в свое время необычным белорусом заинтересовался крупнейший музей мира — французский Лувр. У художника не было ни одной одинаковой «маляванкі», замечает Инна Пучинская:— Гений, не признанный при жизни, черпал вдохновение в странствиях. А творчеством загорелся лет с пяти: шилом испортил одному из братьев бересту сапожника, выжимая на ней рисунки. Дальше он рисует уже везде где можно. Для забавы выстругивает деревянные фигурки, а еще с жадным интересом, как когда-то его отец, вглядывается в ночное небо. Его манят, завораживают небесные светила.
В семье обедневшей шляхты, кроме Язепа, было еще пятеро детей. Первое образование получил у частной учительницы, затем в Дисненской гимназии. За его плечами — Виленская школа рисования, в которую, несмотря на все финансовые трудности, отправила сына строгая, сильная духом Юзефа Дроздович. К слову, одно из самых сильных разочарований художника — он не успел написать прижизненный материнский портрет.
В Вильне учителем Дроздовича стал известный профессор искусств Иван Трутнев. Вместе они не раз отправлялись в пешие путешествия. Украшенный по тогдашней моде картами звездного неба и рисунками планет потолок Виленской библиотеки разбудил в художнике вторую страсть — астрономию.
Есть ли жизнь на Марсе? Дроздович был в этом убежден. Всего несколько лет он не дожил до полета Гагарина, но во многом оказался прав. Он видел сомнамбулистические сны, продолжает Инна Семеновна:
— В своих дневниках называл их путешествиями на другие планеты. Как итог — серия графических листов и живописных полотен с космическими краевидами, сюжетными зарисовками. В нашем музее они тоже есть. Язеп Нарцизович не только мечтал, но и приводил расчеты, в которых было рациональное зерно.
Удивительно, но Дроздович напророчил установку памятника самому себе в центре Минска. Копия «Вечного странника» есть и в музее в Германовичах. Над широко шагающим человеком с посохом в руках — крона бронзового древа, а в ней — храмы, замки, звезды и планеты…
Последняя любовь?
О романтических перипетиях Дроздовича можно написать немало. Не так давно сотрудники музея в Германовичах услышали любопытную историю. Последней любовью белорусского Леонардо да Винчи могла быть уроженка деревни Лесково, делится Инна Пучинская:— Живописное полотно «Лесково» — одно из самых светлых у Дроздовича. Видно, создал его на творческом подъеме, в состоянии влюбленности. На картине — крепкий крестьянский дом
Иосифа Болошки. В семье было пять дочерей: Анна, Евгения, Ольга, Елена, Надежда и сын Николай. Какое-то время предполагалось, что Язеп проникся чувствами к Надежде, подарил девушке ее карандашный портрет. В интернете есть версия и в пользу Евгении. А недавно один из родственников Болошек рассказал нам о том, как его мать Анна (старшая сестра) вспоминала: Дроздович питал к ней нежные чувства. Девушка была намного младше небогатого ухажера, и он снова услышал отказ.
В память о дружбе с семейством Болошек художник оставил им не только «Лесково», но и «маляванкі», подаренные каждой из сестер.
В Шарковщинском районе продолжают традицию «маляваных дываноў», занесенных в список историко-культурных ценностей Беларуси. Мастера центра ремесел, а еще художники детской школы искусств радуют все теми же расписными чудо-коврами, но на современный лад.
naumova@sb.by
