Отечественное кино. «Легенду № 17» и «Гагарин. Первый в космосе»

А вы смотрели новинки российского кино — «Легенду № 17» и «Гагарин. Первый в космосе»? Если еще нет, то посмотрите. И составьте впечатление о великих свершениях давно минувших дней, оцените на свой вкус режиссерские, актерские подходы к культовым личностям советской эпохи. А еще — по возможности определитесь со своим отношением к т.н. байопикам — экранизациям биографий знаменитостей. Похоже, ленты этого вновь модного в российских кинематографических кругах жанра оккупировали белорусские кинозалы всерьез и надолго. Ведь уже снимаются байопики о судьбах борца Ивана Поддубного, футбольного голкипера Льва Яшина...

Как же относиться к новой тенденции? Не обернется ли нынешний бум биографических киноверсий занудным конвейером по штамповке мифов? Да и стоит ли вообще тратить время на просмотр отечественных байопиков, если глаза разбегаются от голливудского ассортимента?

Вокруг да около недавних премьер и затеяли очередной спор ведущие полемической рубрики. Как всегда, есть на чем их подловить, в чем постараться переубедить. Пользуйтесь моментом, уважаемые читатели! Ждем вас на форуме сайта sb.by.

Положительных отзывов больше, чем критики. Эффектные трейлеры в интернете. Мотивирующий крик: «Твой номер 17–й!!!» Афиши с гламурным Данилой Козловским. Олег Меньшиков: из Фандорина — в тренеры сборной!

М–да, такой рекламный артобстрел не всякий выдержит... Но и на «Легенду № 17», и на «Гагарина» все равно не пойду. Хотя и первого космонавта, и одного из лучших хоккеистов безмерно уважаю. О Юрии Алексеевиче, по–моему, и фильмов–то снимать не нужно — и через тысячу лет люди будут молиться на черно–белые фото широкой улыбки. А Харламов... Таких, как он, на площадках давно нет, вот и разлюбил я хоккей.

Может, потому и не стану смотреть байопики, потому что боюсь разочароваться, увидеть, что герои, точнее память о них, вышли в тираж. К тому же экранизация биографии знаменитости — это большое минное поле, на котором подорвался не один сапер–режиссер. Идет такой творец по опасной исторической зоне со щупом, пытаясь не допустить ляп, не вызвать взрыв зрительского возмущения. Но впереди — хитрые ловушки в виде легенд, мифов, хорошо замаскированные факты, которые далеко не всегда укладываются в пресловутый циничный формат. И кто–то вдруг оступается, ошибается. Причем не один раз. И получается не история жизни великого человека, а «краткий курс истории» — искаженный, идеологизированный, пафосный. Или, напротив, «чернушный», скандальный. Чай, помнишь безруковское воплощение Есенина?

Вот мнение кинокритика Андрея Архангельского: «Гагарин. Первый в космосе» — не кино даже, а вовсе фильм–икона... Важная деталь: герои наших нынешних байопиков не умирают (это противоречит основной идее «позитива»). Их жизнь рассматривается на пике достижений — о том, что случилось потом, авторы умалчивают, в лучшем случае кратко отмечают в послесловии. Байопик интересен тем же, чем и любой другой жанр киноискусства: наличием внутреннего конфликта. Хороший байопик напоминает жизнь: тут и странности, и фобии, и одиночество, и выбор между двух зол, и трагедия самой жизни. Но в нынешних российских обстоятельствах, как только речь заходит об общенациональных героях, степень лакировки сразу взмывает по–гагарински: герой — почти полубог, ничего нельзя руками трогать».

В своей статье в «Огоньке» обозреватель отмечает и то, что фильм о космонавте номер один «бесконечно опоздал». По мнению Архангельского, «Гагарин. Первый в космосе» стал бы мировой сенсацией, если бы вышел, скажем, в 1971–м как дань памяти о погибшем Юрии Алексеевиче. В начале перестройки байопик раскрыл бы зрителям правду о сталинских репрессиях, которые пережил конструктор Королев... Году в 1992–м нынешний «Гагарин» тоже имел бы шансы на грандиозный успех: открытием стал бы модный прием «флэшбэк», или «обратный кадр»: сюжетная линия прерывается — и зритель следит за предысторией. «Наконец, в 2001 году сенсацией стало бы то, что в фильме нет ни постельных сцен, ни даже поцелуев», — иронизирует А.Архангельский. И резюмирует: «Все, что когда–то могло стать сенсацией, теперь смотрится безнадежно устаревшим».

Ты уловил мысль, Роман? Дорога ложка к обеду, в том числе на фабрике грез! И лично я как рядовой зритель готов рублем голосовать не за выдумки по мотивам великих событий, а за актуальное кино, которое показывает мне героев наших дней. Стало общим местом разводить руками: дескать, нет их, этих героев. Богатыри не мы! Все в прошлом, вдохновить могут только Харламов с Гагариным. Да и тем подмога — Поддубный с Яшиным срочно требуются!

Но вот же нашли героев даже среди московских джунглей создатели фильма «Метро». Я два часа провел в напряжении перед экраном, потом долго не мог заснуть, да и поныне под впечатлением. Хотя пусть и на киношную, выдуманную трагедию в московской «подземке» еще раз смотреть не хочется. Зато в ленте Антона Мегердичева по роману Дмитрия Сафонова зритель видит, как выживают люди в попавшем в страшную беду мегаполисе. Как перемалывает техногенная катастрофа кости и судьбы. Как ведут себя настоящие мужики. Впрочем, если ты любитель плакатных агиток, эффектных однодневок о сражениях с инопланетянами, пафосных эпосов о противостоянии супергероев и злодеев, «Метро» не для тебя.

А вот мне редкие часы досуга дороги. И вместо того чтобы смотреть идеально просчитанные продюсерами блокбастеры, пусть и с патриотическим уклоном, потрачу–ка лучше время на поиск и просмотр лент о «маленьких людях». О тех, кто противостоит кризисам, вызовам сумасшедшего века глобализации, кто делает выбор между верностью и изменой, трудом и пороками, человечностью и жестокостью. Такие фильмы есть. Посмотри «Жить» Василия Сигарева, «Стальную бабочку» Рената Давлетьярова, пересмотри «Войну» Алексея Балабанова, «Остров» Павла Лунгина. Эти картины заставляют сопереживать и думать о сегодняшнем дне.

А герои ушедшей эпохи... Можно скачать в сети матчи с участием Харламова и Яшина, документальный фильм 1969 года «Юрий Гагарин». Подумать, вспомнить, тихо оплакать...

Я точно знаю, когда плакал последний раз — в марте 1978 года. Меня укусила собака, и я взаправду рыдал не столько от боли, сколько от обиды на вероломного «друга человека», внезапно вцепившегося мне в ногу. Теперь также уверенно могу сказать, когда чуть не заплакал: на просмотре фильма о Юрии Гагарине в июне 2013–го. Он сказал «поехали!», и я, взрослый дядька, ощутил комок в горле: после множества перипетий, выпавших на долю молодого летчика–истребителя, он все–таки первым ворвался в космос, навсегда закрепив советское лидерство в освоении Вселенной. Разве можно сравнить патриотические чувства гордости и восхищения от «Гагарина» с тем омерзением и гадливостью, которые вызывали недавние герои постперестроечных фильмов?

Я не знаю, почему хорошее кино о первом советском космонавте не было снято раньше. Мне невдомек, отчего Гагарин с детства представал перед нами почти выдуманной, мифической, картонной фигурой без забот, надежд, переживаний и каких–либо человеческих качеств. Взяли, как некий неживой манекен, и забросили на орбиту. Потом манекен провезли по московским улицам, он обаятельно улыбнулся — и на этом все, что мы знали. Но теперь я рад, что наконец–то развеян старинный миф о первом человеке в космосе, как о механическом болванчике без эмоций. Юрий Гагарин предстает в фильме обычным, но действительно замечательным парнем, вызывающим и естественную симпатию, и сопереживание. Картина полна простых и близких каждому ситуаций — Гагарин радуется детям, любит мать, иногда спорит с отцом, дискутирует с Титовым, открыто высказывает свои сомнения и мысли, даже если они могут помешать ему отправиться в космос. На него хочется быть похожим, особенно малолетнему пацану. Ты можешь припомнить столь же яркие образы в современном русскоязычном кинематографе, которые бы вызывали не отторжение, а желание подражать?

Из подобного я вспоминаю лишь «Высоцкого» — тоже биографический фильм, иллюстрирующий последний год жизни певца и актера. Остальное — жизнеописание выдуманных бандитов, сочиненных киллеров, несуществующих миллиардеров и, что особенно популярно, — их жен. Больше всего эти персонажи востребованы в жанре сериалов. Посмотришь одну–другую унылую серию, похожую на точно такие же серии под другими названиями, и задумаешься: с кого делать жизнь нынешней молодежи? Неужели с этих гротескных личностей? А потом вспоминаешь — ведь были, были у нас настоящие герои. Но...

Но все герои, Андрей, остались в ХХ веке. Это главная мысль, которую я пытаюсь до тебя донести. Нет у нас сейчас ни идеального человека, жертвующего собой ради других, ни места для подвига. Ведь что такое подвиг в моем понимании? Это поступок, во время которого человек рискует жизнью, причем рискует не только добровольно и осознанно, но и с полным пониманием того, что его земное существование вот–вот может прерваться. Такой характер носила беспримерная миссия Гагарина. Так же самоотверженно, отлично осознавая итог своих действий, вел себя в небе первый Герой Беларуси Владимир Карват. Вот про этого военного летчика стоило бы снять фильм–биографию. Однако и он вопреки твоему призыву искать героев в современности погиб на излете прошлого века. Так чью жизнь рекомендуешь экранизировать? Я что–то не припомню за последние годы людей, заслуживающих эпического кинополотна. Даже американцы, уж на что мастера лепить слонов из мосек, и те обращаются к историям знаменитостей, чьи имена гремели почти 100 лет назад. Скажем, один из недавних таких байопиков — картина о легендарной летчице Амелии Эрхарт, исчезнувшей во время перелета над Тихим океаном в 1937 году.

Заметь, Гагарин первым оказался в космосе, а Эрхарт стала первой женщиной, перелетевшей Атлантический океан. То есть ХХ век был полон технологических и научных прорывов, открытий и достижений. А также людей, рисковавших собой ради этих открытий. Сейчас что? Снимать откровенное кино о комбайнере, намолотившем рекордный урожай хлеба? О таможеннике, досмотревшем небывалое число машин? О журналисте, написавшем массу статей? Все они просто делают свою работу, для освещения которой довольно короткого сюжета в теленовостях. Героизма немного, однако труда навалом. Но это не повод увенчивать трудягу лавровым венком победителя или терновым — мученика.

Что в итоге? Выходит, нам надо яркими, сочными, натуральными красками рисовать портреты тех героев ушедшего века, которыми можно гордиться по–настоящему. Так, чтобы комок к горлу — даже у взрослых мужиков. Чтобы молодежь не думала согласно оголтелой псевдодемократической пропаганде, будто в нашем прошлом не было людей, на которых стоит равняться. Например, я с нетерпением ожидаю, когда появится серьезный и честный художественный фильм о нашем Василии Захаровиче Корже. Вот у кого биография такая, что впору длинный сериал снимать. И то пленки не хватит.