Хранители правды
Незадолго до Дня Победы во Дворце Независимости в Минске, куда ее пригласил Президент Беларуси Александр Лукашенко, чтобы лично вручить орден Почета, Валентина Петровна прочитала в знак благодарности проникновенные стихи о стойкости военного поколения:Мы выстоять сумели в Сталинграде,
Не захлебнулись волнами в Крыму,
Но, словно снайпер, спрятанный в засаде,
Нас выбивает смерть по одному…
«Такие люди у нас сегодня на вес золота. Вы — хранители правды! Живите долго!» — такие пожелания Глава государства тогда адресовал Валентине Петровне Барановой и всем живущим сегодня ветеранам и участникам войны…Давнее мое знакомство с Валентиной Петровной позволило накануне ее юбилея записать это откровенное интервью.
И первый вопрос для нее всегда тяжелый: как для вас началась война?
— Я родилась в Сибири, а детство мое прошло в Минусинске и Абакане. Дольше всего жила в Абакане. И там я прошла все ступеньки взросления. Именно когда была октябренком, пионеркой и комсомолкой, считаю, и был заложен тот стержень нравственности, который сделал нас настоящими патриотами своей страны.
22 июня 1941 года мы возвращались с выпускного вечера. Началась война. Мне было всего 17 лет. Мы всем классом, 24 человека, на третий день строем пришли в военкомат. Нам так ответили: «Девчата! И без вас большевики обойдутся, и детям хватит работы». А мальчикам сказали: «Ждите повестки». Но когда немцы подошли к Москве, было обращение ЦК комсомола к молодежи: «Отечество в опасности!» Я четыре заявления написала, чтобы меня взяли на фронт. И только после четвертого взяли. Это был август 1942‑го, я попала в Красноярск в полк связи. За полтора месяца мы освоили азбуку Морзе. После того как успешно сдала экзамен, попала в 63‑й отдельный батальон связи, формировавшийся для действующего уже на фронте 34‑го гвардейского стрелкового корпуса. До фронта мы добирались 41 день. Когда ехали по Сибири, у нас шинели примерзали к вагону: отправляли нас в теплушках. Мы прибыли на 3‑й Украинский фронт.
— Вы помните свой первый день на фронте?
— Первое задание, которое было дано нашему батальону, — подготовить концерт художественной самодеятельности. Помню, подогнали две машины‑полуторки, борта опустили, а у нас талантливых было много — и солдаты, и офицеры. Этот концерт запомнился больше всех. На нем спела три песни: «Мишка‑одессит», «Цветочница Анюта» и «Морячка». Причем больше всего солдаты любили «Цветочницу Анюту». Объясню почему. Там такие слова: «Зайдите ж на цветы взглянуть. Всего одна минута. Приколет розу вам на грудь цветочница Анюта…» Когда я пела, взглядом к какому‑нибудь солдату обращалась, а сидящий рядом с ним рукой показывал на себя: всем хотелось мысленно получить эту розу… ведь в песне было три куплета. В результате эту песню мне пришлось петь три раза… Таким запомнился мой первый день на фронте. Концертов, которые помнятся, было несколько за всю войну. Еще один — в конце войны. Мы стояли в обороне, мне поступил приказ срочно прибыть в штаб батальона. Открываю дверь штаба, а там все помещение заполнено солдатами. Протискиваюсь сквозь них (мне же нужно доложить командиру о прибытии), а он, увидев меня, махнул рукой: садись, мол, концерт. Притиснулась на край скамейки, услышала песню, которую пел молодой лейтенант из нового пополнения, и запела песню, начинавшуюся так: «Ты жива, жива, моя старушка…»
Наступила гнетущая тишина. Кто‑то из солдат подумал о своей маме. Кто‑то из них встретился с ней, а большинство погибли в огне страшной войны. Вот почему День Победы у нас всегда проходит со слезами на глазах. Эту песню я услышала 30 декабря 1944 года. Она в моей памяти навсегда. Потом было наше наступление. Знаете, какой город мы первым освободили? Славянск. Потом были Днепропетровск, Запорожье, Николаев, Одесса. Все эти города — как они нас встречали! А потом Молдавия, Бендеры, Берлин и Прага. Все наши!
Я счастливый человек!
— Вы были в звании рядового всю войну? Насколько это тяжело для молодой девушки?— У меня сначала было звание рядовой. Когда сдала экзамены, получила ефрейтора. А уже потом у меня было звание сержанта, в связи это — младшее командирское звание. Связь — нервная система, кровообращение, как в организме человека. Попробуйте все это убрать на войне. Без связи никуда. Мы, девчонки 63‑го батальона связи 1‑й роты, имели и личное оружие — карабин, противогаз, но из этого карабина не сделали ни одного выстрела. Все наше мастерство было отдано тому, чтобы работала связь. Вовремя полученная шифровка или сообщение — это же результат боя с врагом.
Когда можно было расслабиться, пойти и где‑то набрать воды, умыться или постирать гимнастерку — таких минут было очень мало. Есть такая песня «Ты же выжил, солдат, хоть сто раз умирал». Я стала считать: у каждого из нас было множество моментов, когда могли погибнуть. Поэтому и счастье наше в том, что, пройдя сквозь смертельный огонь войны, мы дошли до Победы, остались живы и дожили до таких лет. Всегда говорю: я счастливый человек!
История одного подвига
— Бывали ли у вас сложные сеансы связи, когда нужно было проявлять максимальное мастерство?— Наш фронт готовился к наступлению, и был отдан приказ все передачи вести не по телефону, не по рации, а все шифровки передавать азбукой Морзе. Однажды на военную телеграфную станцию, располагавшуюся в обычной деревенской хате, где отгороженные друг от дуга брезентом стояли три секции и три аппарата Морзе, заходит целая свита офицеров. Первый среди них — незнакомый нам огромного роста генерал, такой плотный, что, казалось, он занял все пространство. Как старшая я начала докладывать, приложив руку к пилотке. Он мою руку опустил и приказал дать ему связь с одной дивизией, с которой ему нужно было срочно переговорить. Я подвожу его к телеграфистке, а у нее от страха случилась «болезнь» морзистов и радистов — «сбой руки». Она не могла передавать точки и тире. Генерал увидел, что она ничего не может сделать, и как закричит в сторону офицеров, их человек десять на вытяжку стояло: «Дайте мне настоящего связиста!» И командир нашего взвода связи Грудкин кивком дает мне понять: давай, иди. В эти секунды, что шла к аппарату, я все пережила. Когда села и взяла в руку ключ, когда дала знак — первую цифру пароля — туда, куда должна передавать, почувствовала облегчение: нормально работаю. Генерал минут 20 вел разговор и на нашем языке, и на «эзоповском», и шифровкой диктовал, а я превращала это все в точки‑тире. Когда получила ответ, что сообщение принято, он вытер ручей пота с лица, взял мою руку, поцеловал и, обращаясь к стоящим все это время по стойке смирно офицерам, произнес: «Представить к награде!» Я тогда получила орден Красной Звезды, а он, как известно, дается за личный подвиг. Так что вовремя переданное мной сообщение помогло успеху целой дивизии. Я тогда растерялась и сказала, что подвигов никаких не совершала. Подвиг — это когда человек падает на амбразуру, снайпер снимает немецкого врага, зенитчики сбивают самолеты. Но, очевидно, когда передашь что‑то важное на войне, это тоже приравнивается к подвигу…
День Победы и танец с Константином Симоновым
— Ваш батальон связи был уже почти в Берлине, когда его перебросили на Прагу, где шли ожесточенные бои. В Праге вы встретили День Победы! Каким он для вас остается навсегда?— День Победы для каждого ветерана войны, я считаю, самый яркий и дорогой праздник. Это день скорби и праздник гордости за наш народ, который завоевал Победу. А для нас, ветеранов,
День Победы — это 1418 дней и ночей, которые мы ждали Победу, прошли через все дороги, бомбежки и обстрелы, через слякоть и дожди, через все трудности, метр за метром отвоевывая нашу долгожданную Победу.Когда она пришла, было великое счастье, был праздник со слезами на глазах, потому что мы освободили свою многострадальную, политую потом, слезами и кровью родную землю.
— Знаю, что после Победы вы еще побывали на знаменитой встрече на Эльбе с союзниками и там познакомились с Константином Симоновым.
— Эйфорией Победы тогда были охвачены все! И праздник братания с американцами тоже был с нашей стороны искренним: мы вместе разгромили нацизм, радовались. Кто же знал, что они встречались с нами по обязанности, иногда держа кукиш в кармане. Но тогда этого никто не замечал. Это сегодня Америка делает все, чтобы нивелировать нашу Победу в Берлине. Да, там, на Эльбе, в разгар праздника меня пригласил на вальс статный советский офицер, военный корреспондент. Потом я узнала, что это был знаменитый писатель Константин Симонов, чьи книги про войну и стойкость любимы навсегда. А танцевали мы тогда лихо!
— Гродно, где вы живете и где стали знаменитой для всех, любите? Вас называют истинной гродненской патриоткой! Вы согласны?
— Гродно и Беларусь стали для меня второй родиной. Я хоть по рождению русская и сибирячка, но здесь я полноценная белоруска. А город и страна расцвели за последние годы. Нам завидуют! А знаете почему?
Мы честный и трудолюбивый народ, отстоявший эту землю в войне, возродивший все из пепла, и пример созидания сегодня, в XXI веке, в самом центре Европы во имя мира и благополучия!
Лукашенко поздравил ветерана Великой Отечественной войны Валентину Баранову с 100-летним юбилеем
Смотрите, как гродненку Валентину Баранову поздравили с 100-летним юбилеем!