Кстати, в Европе дела тоже обстоят весьма непросто. Впереди всех по деструктивной динамике, по оценкам Freedom House, — Венгрия и Польша. Нелестные отзывы эти государства получали и от ЕС. Но что интересно: если брать Беларусь, то именно США и Польша пытаются на себя примерить мантию менторов по развитию «гражданского общества». В то время как эта самая концепция разваливается у них дома. А политика стала чисто коммерческим занятием, превращая предвыборные кампании в инвестиционные проекты с конкретными сроками окупаемости и нормами прибыли. Ее обеспечивает все более нищающий электорат из столь восхваляемого среднего класса (который такими темпами скоро будет полностью уничтожен), а деньги в карман кладут богатеющие мультимиллионеры.
Развитый мир накопил такое количество проблем, что истеблишмент реально и не знает, как разрубить узел социальных и экономических противоречий, который завязывался десятилетиями. Столь модная нынче политика неокейнсианства к самому Кейнсу имеет весьма опосредованное отношение. Великий экономист использовал рычаг эмиссии для оживления экономики, но считал пагубными финансовые спекуляции, которые он называл «продуктом деятельности игорного дома». Но именно эти инструменты сейчас являются ключевыми в накоплении богатства. И ведут к кардинальному разрыву в богатстве и доходах: тренд, который старина Кейнс тоже считал пагубным для капитализма. Весьма необдуманной экономической политикой (красивой в краткосрочном периоде, но деструктивной в «долгом») англосаксонская демократия разрушила свой экономический базис. И теперь переживает весьма яркие системные проблемы уже социально-политического свойства. Они возникли не вчера, а еще во время первого финансового кризиса. До поры до времени развалины финансовой пирамиды (а экономика США и Британии имеет все основные черты «МММ» глобального масштаба) удавалось маскировать. Но «черный лебедь» пандемии разрушил все декорации. И всплыла старая добрая истина: демократия не является залогом хорошего управления и благосостояния. Особенно во время кризисных ситуаций. Тот же Кейнс в 1930-х годах утверждал: есть взаимоисключающая трилемма — свобода, безопасность и качество управления.
По большому счету, европейские страны подтверждают наблюдения ученого. И если говорить о свободе в классическом понимании этого слова (а именно с этим определением англосаксы носятся по всему свету), то с ней в Старом Свете дела обстоят так себе. Тот же Freedom House отмечает: локдауны ограничивают права граждан на передвижение, исключают возможность собраний, митингов… Причем есть подозрение (и далеко не безосновательное), что европейские власти используют принцип «шасть все по норам» не только для борьбы с инфекцией (с которой толком не могут и справиться), но и для подавления всплеска гражданских эмоций — коронакризис слишком больно ударил по многочисленным мигрантам и просто малоимущим. Да и средний класс понес существенные потери. Но пока терпит, надеясь на лучшее и проедая подушку безопасности. Но в целом европейское общество бурлит. В этом отношении эпидемиологический режим в Беларуси был достаточно щадящим. Что в какой-то степени и спровоцировало всплеск политического популизма в критике властей. Кстати, еще один давний и популярный мировой тренд. Другой вопрос, что европейцы эти всплески задавили сразу, используя щит антиковидных ограничений. Но тенденция никуда не делась: количество политиков, стремящихся сделать карьеру не через созидание, а через критику, множится в геометрической прогрессии. Собственно говоря, западная демократия не особенно понимает, что делать с этими демагогами, порождением слишком развитого плюрализма. Романтично многообещающего, но совершенно оторванного от реальности. Явление более-менее безобидное, даже забавное во время экономического роста, но превращающееся в весьма деструктивную категорию в период кризиса.
А он есть. И весьма серьезный. Падение промышленного производства и ВВП по своей глубине конкурирует с тем, что было в годы Второй мировой. Количество жертв ковида приближается к трем миллионам. Больше, чем в самых кровавых конфликтах со второй половины прошлого века. С точки зрения не боевых действий, но антуража, нынешнее время можно смело сравнить с военным. И подходят ли мирные инструменты управления в такой период? Если вспомнить Черчилля и Рузвельта в конце 1930—1940-х, то демократией в поведении этих лидеров и не пахло. И обвинений по этому поводу в их адрес звучало немало. Сохраняя некоторые внешние приличия, эти два политических деятеля были вполне себе авторитарными фигурами. Впрочем, как и де Голль. Тем не менее остались в истории спасителями наций. Хотя стрел от политических оппонентов и свободных публицистов получили в спину немало. К сожалению, в западной политике фигур подобного масштаба сейчас нет. Амбиций у лидеров много, но всю ответственность они стараются переложить на демократические коллегиальные решения.
Англосаксонский мир пока использует свой старый инструмент: трансформацию внутренней политики во внешнюю, обвиняя в угрозе демократии третьи страны — Китай, Россию. И Беларусь как наиболее близкую к этим государствам страну и экономически, и мировоззренчески. Второй момент, который будоражит импортные умы, — более быстрый выход «презренного третьего мира» из пандемийного кризиса. Сей факт бросает жирную тень на качество управления (а им объективно недоволен электорат) стран, считающихся демократическими (в некоторой степени уже по традиции). И внешнеполитическое обострение, и санкции — некая попытка консолидации общества на решении глобальных демократических проблем, дабы отвлечь от внутренних противоречий, описанных в том числе и Freedom House. Большой оборот денег в американской политике не исключает демократии, но олигархической, как в Венеции и Генуе 200—300 лет назад. Поэтому нужен, срочно необходим некий крестовый поход для выплескивания пассионарной энергии борцов за правду на внешние границы. Якобы для защиты гражданского общества, а на самом деле — его разрушения. Война (неважно, «горячая» или холодная, торговая или экономическая) не является источником социально-экономического прогресса. Оружие (в том числе и санкционное) не может являться инструментом созидания. Поэтому сегодня американцы и их духовные союзники (та же Польша) скорее занимаются уже не экспортом демократии, а поставками за рубеж социального кризиса. В том числе через попытки разрушения экономики некоторых стран в стремлении спровоцировать голодные бунты, которые никогда не являлись триггером ни свободы, ни безопасности, ни институционального развития, а только анархии. Впрочем, на фоне анархии (она уже произошла в Сирии, Ливане, Тунисе и других государствах) ЕС и США выглядят раем. Воистину, ничто так не возвышает, как падение ближнего.
volchkov@sb.by
