Какие они, наши босоногие протестуньи, несгибаемые «борчихи с рыжымам», мирные валькирии демократии? Они, если присмотреться, странные. «На лицо ужасные, добрые внутри» – вот строго наоборот.
Чтобы снаружи выглядеть ухоженно, стильно, лощено, они тратят кучу сил и времени. Но внутри этих уложенных головок – бомжатник похуже, чем в логове больной Багинской. Откуда мусор не выносится годами, если не десятками лет.
Возьмите хоть швейцарку Наталью Херше, которая приехала в Беларусь специально, чтобы здесь «мирно гулять» и рвать с омоновцев маски. В какую голову могло прийти, что именно в Минске это сойдет с рук? Только в безнадежно зас…оренную.
Даже вынужденные «жахлiвым лесам тулiцца ў гэнай стране» отечественные истерички – даже они какие-то границы все же осознают. Потому бегают на терапию к такой же учительнице рисования Нике Сандрос – намалюют одуванчик, оно и попустит, можно возвращаться к людям.
Недавно в этой среде синих коз стало модным писать мадригалы «На смерть Мацкевича». Когда же этот «несгибаемый трибун» снова отчего-то стал жрать в три горла, «пратэстны фэйсбук» и сам аж поперхнулся.
Но разочарование не длилось долго: выпустили Херше. Обучили швейному делу, дали хороший урок, пожалели разведенку, прислушались к мольбам приехавших за ней – и отпустили.
«За 14 месяцев заключения Херше приобрела благородство» - пишет очередной мадригал Оксана Зарецкая. Уж она-то в благородстве дока, это мы дальше увидим. «Эта изящная женщина многих вдохновляет, я уверена», а вот что эта худая, с потерянным взглядом и натянутой европейской улыбкой женщина должна многим дать урок, в зас…оренную головку Оксаны даже не приходит.
Некуда, видимо. Всюду грязь и мусор.
Зарецкая – «общественный деятель». Да ну? «Культуролог» – как Чернявская, мадам простотутбаек, или еще хуже? «Тренер по этикету» – даже «гуру по чаепитию» звучит менее претенциозно. Но это она сама о себе пишет, тут не до скромности. «Яжеледи» – ну да, «уж я-то этого достойна», видели – знаем.
Зарецкая – «членка основного состава координационного совета», волшебным образом не отправленная учиться кройке и шитью вместе с хершами. Сейчас отчаянно пытается зарабатывать, разводя лохов на «уроки вежливости, чтение книг, пересказы об опере» и прочую лабуду.
Но нам же интересно, что у таких внутри? Читаем ночной крик души: «Боже, как же хочется замуж за дирижера! Чтобы дирижерскими палочками подпирать цветочки в вазончиках на окошке, заниматься любовью на клавирах…» – пошлятиной отдает, но как же хочется. Простая Ганна Северинец, говорят, прочла это в Смолевичах и мимо клавира пропела: «А девушка созрела».
«И я сижу на выходных на ковре персидском у его ног, смотрю, как его рука танцует в воздухе, когда он читается с листа» – было бы написано грамотно, было бы почти по Пушкину: «Уж не хочет быть она крестьянкой, Хочет быть столбовою дворянкой».
«А вечером я беру из книжного шкафа на всю стену потрепанную книжку с либретто и читаю ему в слух, и мы спорим, которая симфония Малера лучшая» – это, как говорится, очень яркий финал. И дело даже не в «на всю стену потрепанной книге».
Просто… читать дирижеру «в слух» … это, знаете, примерно то же, что трогать айтишника за USB… или дуть проктологу в ж…ивотик… странные, согласитесь, фантазии у тренерок по этикетам. В тех же Смолевичах обычно реагируют просто: «Жениться тебе надо, барин».
Но от хершей с зарецкими мужики бегут, ибо на близком расстоянии весь лоск и пудра не способны уже скрывать кавардак в голове. Тот бомжатник, куда претенциозность, пошлость, презрение к «черни» и «я-то этого достойна» не пускают простые мысли.
Одну из которых простые люди учат еще в школе: вслух пишется слитно.
Только от кошмарного воспоминания, что такие вот собирались развалить государство и сесть на голову ничтожным ябатькам, становится омерзительно.
Уж простите, накипело.
