Дебюрократизация и либерализация
Ярослав Романчук, экономист, руководитель научно-исследовательского центра Мизеса
В нашей стране мы говорим “экономика” — подразумеваем “государство”. Говорим “государство” — подразумеваем “экономика”.
В этом суть нынешней белорусской модели. И в этом ее дефект. Мы не знаем авторов и спонсоров проектов законов, постановлений и указов. Нам неизвестны авторы и бенефициары тысяч государственных инвестиционных программ.
Важный параметр для определения размера государства в экономике — размер госбюджета, то есть доля нерыночного сектора экономики.
В Беларуси он составляет 41—43 процента ВВП. Распорядители чужого доминируют не только в секторах экономики, которые относятся к командным высотам (энергетика, финансы, земля, недвижимость, добывающая промышленность, водоснабжение, транспорт, крупные промышленные предприятия), но также в секторах с преимущественно малым и средним бизнесом. К тому же они влияют на значимую часть потребительского рынка через государственные закупки, политику зарплат и социальных трансфертов.
Еще один параметр — объем регуляторных издержек, то есть цена, которую платит бизнес за выполнение требований и обязательств государства. Это издержки на уплату налогов (время, зарплата, расходы на организацию рабочих мест, транспортные расходы, покупка программного обеспечения и т. д.), получение разрешений, лицензий, квот и прохождение иных процедур, без которых нельзя вести легальный бизнес, затраты на общение с контрольными и надзорными органами, а также штрафы и наказания. Регуляторные издержки входят в цену товаров и услуг, делая их менее конкурентоспособными. В странах Евросоюза регуляторные издержки оцениваются в 11 процентов ВВП, в США — в 15 процентов. Регуляторная нагрузка в Беларуси составляет около 18 процентов ВВП.
Ни одна страна за всю историю современной цивилизации не обеспечивала быстрые, долгосрочные, инклюзивные темпы роста, имея такой гигантский размер государства в экономике. Темпы роста ВВП важны не только как некий формальный показатель, а как индикатор конкурентоспособности, адекватности понимания потребностей отечественных и иностранных потребителей, а также социальности экономической политики. Без экономического роста невозможно обеспечить благополучие пенсионеров, динамичное развитие молодежи, создать качественную систему образования и здравоохранения.
Многочисленные исследования оптимальной доли государства в странах с разным уровнем развития показывают, что размер нерыночного сектора (госбюджет) для развивающихся, переходных стран должен быть до 20 процентов ВВП, для развитых — до 28 процентов ВВП. При этом основным собственником активов в этих странах должны быть частные лица. Южная Корея, Япония, Ирландия, Чили, Швеция, Китай, Тайвань в те периоды своей истории, когда они были бедными и развивающимися, имели совокупные госрасходы в пределах 12—17 процентов ВВП. Сегодня в одной из самых успешных моделей для экономического роста (Сингапур, Гонконг) доля госрасходов не превышает 20 процентов ВВП.
Наша страна имеет слишком высокую налоговую нагрузку, слишком тяжелое регуляторное бремя, что в условиях не очень высокого качества государственного и корпоративного управления и истощения традиционных источников роста (особые отношения с Россией, доступ на ее внутренний рынок, кредитная и ресурсная поддержка) создает угрозу экономической безопасности и устойчивости нашей модели. Выход из этого тупика показывает экономическая теория и история. Первый шаг — резкое сокращение налоговой нагрузки (до 20—25 процентов ВВП) при соответствующей корректировке бюджета. Сегодняшнюю громоздкую, противоречивую, высокозатратную налоговую систему необходимо заменить введением трех универсальных налогов: налога с розничной продажи (плоская шкала около 15 процентов), подоходного налога с физлиц (10 процентов) и акцизов на энергетические товары, табак и алкоголь.
Второй шаг — честная, открытая приватизация государственных активов с ориентацией на национального инвестора. Доля государственных активов не должна превышать 15—20 процентов.
Третий шаг — радикальное сокращение функций государства, отказ от тотального госконтроля и надзора, дерегулирование, дебюрократизация и либерализация экономических отношений. Беларуси выгодно иметь малое, прозрачное, гибкое, мобильное и электронное правительство. Оно не должно заниматься бизнесом, а должно направлять свои усилия и ресурсы на создание конкурентных условий работы для производителей товаров и услуг.
Особенности национальной модели
Михаил Ковалев, декан экономического факультета БГУ
Роль государства в экономике страны — тема дискуссионная. Либералы, ссылаясь на лозунг Laissez-faire — “Оставьте ее самой”, декларируют, что чем меньше государство вмешивается в экономические процессы, тем лучше, и ссылаются на опыт США. Правда, в кризисный 2008 год они же убедили правительство США с помощью почти триллионных вливаний спасти ведущие банки и транснациональные компании.
На другой стороне стоят успешные китайские реформаторы, правительство которых в тандеме с КПК направляет практически все экономические процессы: составляет планы и программы и жестко контролирует их исполнение, адекватно направляя финансовые потоки. На первой стадии подъема экономик Японии, Сингапура, Южной Кореи, Малайзии, Вьетнама применялись сложные модели. Правда, во всех этих странах руководство старалось не вмешиваться в конкретную хозяйственную деятельность, а действовало согласно китайскому правилу: “Государство регулирует рынки, рынки регулируют работу предприятий”.
Один из главных показателей, характеризующих роль государства в обществе, — доля консолидированного бюджета в ВВП. В нашей стране с 2000 года она непрерывно сокращается, и если в 2000-м достигала 35 процентов ВВП, то в этом году планируется всего 24 процента. Иными словами, финансовые размеры нашего государства непрерывно сокращаются, при этом социальные статьи — образование, здравоохранение, культура — практически остаются неизменными. Резко сокращаются расходы государства в экономике — дотации, субсидии и т. д. Сегодня они сохранились в основном в форме финансирования Банком развития половины процентов под директивные кредиты для проектов по госпрограммам, поддержке экспорта, малого бизнеса, стартапов, женского бизнеса. Это делается практически в любой стране и в существенно больших масштабах, чем у нас (достаточно вспомнить три политических банка-гиганта КНР). Качество нашего здравоохранения и образования с учетом пока ограниченного богатства страны общеизвестно: благодаря высоким местам в мировых рейтингах, включая главный рейтинг ООН “Индекс человеческого развития”, — 50-е место из более чем 200 государств. Так что социальные функции наше государство выполняет на пределе возможного.
Функции собственника наше государство распылило между министерствами и ведомствами: отраслевое министерство или госконцерн, Минэкономики, Госкомимущество. Все крупнейшие госпредприятия являются открытыми акционерными обществами, и давно назрела необходимость перехода к современной корпоративной системе управления. Фундамент которой — эффективный наблюдательный совет (совет директоров) с четко прописанными полномочиями и ответственностью представителей государства. Не вмешиваясь в текущую деятельность высших топ-менеджеров, этот совет жестко направляет стратегию и контролирует финансы. В значительной степени современные системы корпоративного управления ограничивают коррупцию и откаты на как будто ничейных госпредприятиях.
Эффективный пример тому — Китай, где в 2003-м было создано суперминистерство — Комитет по контролю и управлению государственным имуществом, в котором были сконцентрированы государственные пакеты акций и которому было поручено выполнять функции собственника. Они включали надзор за сохранением и приумножением стоимости государственных активов, в том числе путем отраслевой и межотраслевой консолидации активов (сегодня они превышают 6 трлн долларов), организацию корпоративного управления, назначение и увольнение членов наблюдательных советов, руководителей предприятий, их аттестацию, премирование и наложение взысканий. Комитет также дает согласие на приватизацию через биржу части акций и контролирует работу зарубежных филиалов госпредприятий. Работа китайского “собственника госпредприятий” организована по региональному принципу (совместно с администрациями регионов в центральном подчинении сегодня всего 117 крупнейших госкомпаний Китая).
Если нам следовать китайскому опыту, то необходимо реорганизовать Госкомимущество в такой суперкомитет, перепоручив его Президенту. При этом отраслевые министерства сохраняют функции координации совместных отраслевых инновационных проектов.
