Обреченный выжить

60 лет назад - 1 июля 1941 года - на подступах к Березине и Бобруйску впервые в истории авиации вступил в бой самый знаменитый самолет Великой Отечественной войны - штурмовик Ил-2, который фашисты прозвали "Черной смертью". Сегодня наш рассказ о воздушном стрелке Ил-2 - нашем земляке Ефиме Максимилиановиче Малкине.

Никогда не забыть мне растерянные, полные отчаяния глаза военных медиков авиационного госпиталя в Краснодаре. Они столпились вокруг ветерана 1-й штурмовой авиадивизии - и ничего не могли поделать. Хриплое, уставшее от борьбы дыхание. Кислородные подушки иссякли, несчастный задыхался. С ближайшего аэродрома, выжимая максимальную скорость, мчалась, взлетая в воздух на ухабах, авиационная кислородозаправочная машина.

- Гони, сынок! На всю катушку гони! - кричал срывающимся голосом водителю машины авиационный генерал - комдив 1-й авиадивизии.

Этого нельзя было допустить - умирал Ефим Малкин, их ветеран. Это было нелепо - выжить в войну и умереть от недостатка кислорода в родном военном госпитале.

Но успел-таки водитель-солдат, успели найти внизу на ноге вену (на распухших руках уже не было ни одного живого места), успели сделать укол. Ефим Максимилианович открыл глаза: живой?

На фронте Ефим хорошо знал, что он - смертник. Знал, что ни за что не выживет на той страшной войне - убьют не сегодня, так завтра или послезавтра. Такая уж черная статистика была в штурмовой авиации - стрелка на Ил-2 хватало на 3 - 4 вылета...

"Взлет - посадка"

Войну Фима услышал - со стороны Минска донеслось гулкое эхо тяжелых разрывов. Отец - руководитель одного из предприятий в Смолевичах, коммунист еще с гражданской войны - надел гимнастерку старшего батальонного комиссара и ушел безвозвратной дорогой на фронт.

16-летний Ефим вступил в отряд по борьбе с парашютистами и диверсантами противника. Но фронт неожиданно быстро докатился до родных мест. Успели уйти до Орши, там удалось сесть на поезд. Долгие, тревожные сутки пути в Оренбуржье. Здесь Ефим Малкин окончил курсы механизаторов-трактористов, работал на комбайне - убирал горький хлебушек военного лихолетья. Вскоре пришла горестная весть - отец сложил голову под Смоленском...

Затем была Татария, 184-й военный завод. Слесарил. Получил "бронь", освобождающую от фронта, дающую шанс выжить. Но Ефим упрямо рвался в действующую армию. Ему отказывали. Раз за разом.

Однажды прослышал - фронту нужны водители. Окончил курсы шоферов (знать бы ему тогда, какую злую шутку выкинет судьба в связи с этими водительскими правами!..). Наконец, в середине 1943 года - повестка. Фиму направили в авиацию.

Оренбургское летное училище тогда беспрерывным конвейером "выпекало" кадры для фронта. Увы, сырые, хилые кадры. Печально известная ускоренная программа: "Взлет - посадка". Доучивались с кровью на фронте. Вскоре самостоятельно на потрепанном У-2 вылетел и Ефим Малкин. Но новый поворот судьбы - согласно приказу командующего ВВС, их летный отряд в полном составе перебрасывается под Куйбышев. Там формировалась 67-я школа авиационных стрелков-радистов - в связи с огромными потерями их катастрофически не хватало.

Прославленный летчик, маршал авиации Е.Савицкий после войны рассказывал: "Было разрешено сажать в качестве воздушного стрелка в штурмовик летчиков-штрафников, осужденных трибуналом. Считалось: все равно как на смерть посылать".

Вызов судьбе

Первый боевой вылет воздушный стрелок младший сержант Ефим Малкин совершил на комфортабельном американском бомбардировщике "Дуглас А-20" "Бостон" - в 125-м бомбардировочном полку. Бомбить летали далеко за линию фронта. Сделал 15 вылетов. Летать бы ему и дальше на этом заморском чуде. Ан нет, запросилась душа в штурмовики. А ведь это означало ад, верную смерть...

Но Ефим упрямо бросил вызов судьбе... Когда впервые заглянул в кабину стрелка Ил-2 - стало чуток не по себе. Да, это был, увы, не "Бостон". Неуютная лохань кабины не имела даже сиденья. Вместо него - брезентовый лоскут от борта до борта вроде детских качелей. Вместо привязных ремней - тонкая проволока-струна, которая сзади держала стрелка - чтобы он не выпал по случаю из кабины. "Как бычок на привязи", - невесело усмехнулся тогда Ефим.

Оружие - крупнокалиберный пулемет Березина на турели и всего 180 патронов...

- Не дрейфь, задача не сбить, а испугать немца, - "успокоил" его летчик-инструктор, - первое время мы вообще просто швабру сзади закрепляли - дескать, пулемет. Бывало, немцы верили, помогало. А что без комфорта, так долго никто не мучается - брони-то сзади никакой.

Вскоре его представили командиру экипажа - молоденькому летчику, младшему лейтенанту Виктору Молозеву. Летчики - народ суеверный, а тут на тебе, "подарочек" - воздушный стрелок, родившийся 13 мая. Не знал, не ведал тогда Виктор, будущий Герой Советского Союза, что именно этому человеку он будет 101 раз обязан жизнью.

На фронте шли жестокие, кровопролитные бои. Огромные потери несла штурмовая авиация. В том числе и самая прославленная среди штурмовиков 1-я гвардейская Сталинградская авиадивизия: 69 самолетов и 58 воздушных стрелков. В 9-ю УТАБ за пополнением прилетел заместитель командира одного из полков дивизии, 75-го гвардейского, подполковник Филимонов. Отобрал он и экипаж Молозева.

Лихое небо штурмовое

...Аэродром Джанкой. Крым. Первый боевой вылет, и сразу в пекло - на Сапун-гору. Им было страшно - боевого опыта никакого, на подходе к цели - море зенитного огня.

В этот бой молодежь вел опытнейший летчик - штурман полка майор Суклышкин. Летчики, как птенцы к курице, жались к кажущемуся спасительным самолету ведущего. И вдруг штурмовик Суклышкина словно споткнулся... Пламя, последнее пике, взрыв... Ужас!

Стрельба зениток внезапно прекратилась. Это означало, что в воздухе появились истребители противника.

- Смотрю - какие-то точки, словно мухи. Растут, растут, растут. По спине неприятный холодок: все, это конец.

Асы эскадры "Рихтгофен" стремительно шли в атаку. Но тут появились наши Яки. И завертелась карусель. На землю, в море один за другим горящими факелами падали самолеты, наши или немецкие, не поймешь. Стрелял и Малкин. Барабанили пули и по его самолету. Не заметил, как кончились патроны.

Выжили, сели. Ноги дрожали от напряжения (во время боя стрелок на Ил-2 ведет огонь стоя!), гимнастерка - хоть выжимай, шея от постоянного вращения головой на 360 градусов онемела, воротник, как наждак. Вот, оказывается, зачем перед вылетом доктор шею мазью натирал!

В пробитую кабину-лохань стрелка осторожно заглянул Витя Молозев. Ему тоже досталось - потное, разгоряченное лицо, искусанные в кровь губы... Спросил, словно у себя

: - Фима, жив?

- Пуля еще, видать, для меня не отлита.

Не знал, не ведал тогда Ефим, что судьба "подарит" ему еще 124 таких поединка со смертью.

Ефим выжил в тех боях. Получил самую дорогую награду - медаль "За отвагу". Совершил и совсем невероятное - сбил однажды ненавистного "худого", истребитель Ме-109.

75-й гвардейский Сталинградский штурмовой полк, как и всю 1-ю гвардейскую дивизию, после операции в Крыму перебросили под Смоленск, на аэродром Хламово. Впереди были бои за родную Беларусь - 75-й полк, который звали полком Героев (за время войны полк воспитал 21 Героя Советского Союза, в том числе четырех дважды Героев, да еще 6 полных кавалеров ордена Славы), выполнял наиболее сложные задачи, и всегда успешно. Тяжелые бои предстояли и здесь, в Белоруссии.

Под крылом - Родина. Но смерть - ближе...

23 июня 1944 года загрохотала тысячами орудий операция "Багратион". Штурмовики пошли в небо всей дивизией. И только за один день 1-я гвардейская потеряла 7 самолетов. Не вернулись экипажи: Семенов - Киселев, Минаков - Левин, Брюханов - Антонцев, Черепков - Каумывак, Лобанов - Михайлонов, Малых - Мижуев, Гребенюк - Кашелюн... Только один день войны...

Экипаж Молозева - Малкина вернулся. Их шестерка, которую вел комэск старший лейтенант А.Недбайло, удачно разнесла позиции врага в районе Орши.

На следующий день весь 75-й гвардейский во главе с командиром полка выполнял сложнейшую задачу - штурмовал входные и выходные стрелки железнодорожного узла Орша, не давая уйти эшелонам врага. Первую эскадрилью вел капитан Н.Семейко, вторую - капитан Л.Беда, третью - старший лейтенант А.Недбайло (в будущем все - дважды Герои Советского Союза).

Несмотря на сильное противодействие зенитной артиллерии и истребителей противника, задача была выполнена и без потерь. Легендарному Беде позже даже присвоили звание... "Почетный железнодорожник" с вручением знака и форменной железнодорожной фуражки. Отметили и экипаж Молозева - Малкина.

А в районе Борисова их сбили.

- Фима! Прыгай! - крикнул по переговорному устройству Молозев.

Сам он тянул самолет вверх - надо было набрать высоту.

Прыжки с Ил-2 - дело довольно редкое, обычно экипаж шел на вынужденную или просто падал. А тут - "прыгай"!

Выбраться из глубокой кабины-лохани оказалось нелегко. Наступил ногой на раскачивающуюся брезентовую полоску-сиденье и, оттолкнувшись что есть мочи, ринулся за борт. Рядом пронеслось оперенье стабилизатора. Следом, отдав ручку управления от себя, вывалился и Молозев.

Опустились в расположение наших войск. Рядом, за лесом, рухнул их "Ильюшин".

Из полка за ними притарахтел По-2. Втиснувшись вдвоем в тесную кабинку "кукурузника", поминая добрым словом Бога, летели домой. Смерть, опалив своим страшным дыханием, снова прошла рядом.

На следующий день они вновь были в воздухе. Курс - на Минский котел. В небе их прикрывали истребители 3-й гвардейской истребительной дивизии полковника Василия Сталина. Более 20 вылетов сделал в составе экипажа Ефим Малкин в район Обчака, Волмы, Пекалина.

Особые чувства испытывал в те дни Ефим Малкин. Под крылом были его родные места, совсем рядом - дорогие сердцу Смолевичи. Не давала покоя мысль: уцелели ли родственники, друзья, родной дом?

Едва поутихли бои, Ефим упросил командира полка дать "добро" на полет в Смолевичи. Виктор Молозев в тот день заболел, и они полетели вдвоем с Николаем Белоусовым. Пока летели - казалось, сердце выскочит из груди от волнения. Что суждено увидеть? Пепел пожарищ, могилы?

А вот и родные места, улица, дом. Целехонек стоит! Сделали круг, выбрали место, сели. Из ближайшего леска к ним понеслась грузовая машина с вооруженными людьми. Неужто немцы? Оказалось - ребята из подпольного райкома партии и партизаны. Взяли самолет под охрану.

Никогда не забыть ему тех минут, когда шел по пустынной улице к своему родному дому.

- Фима? Неужели ты? Живой? - неверящими глазами смотрели на него уцелевшие односельчане. - А ваших никого нет...

Все родственники Ефима были расстреляны фашистами - их не миновала жуткая участь сотен тысяч белорусских евреев...

На следующее утро, сделав прощальный круг над Смолевичами, штурмовик улетел на фронт.

За бои в Белоруссии он получил орден Славы III степени.

Над бездной

Затем были Литва, Восточная Пруссия. Боевые вылеты следовали один за другим. И каждый раз кто-то не возвращался... Смерть косила всех без разбора. Погибли экипажи Героев Советского Союза Жабинского, Дойчева, огненный таран совершил дважды Герой Семейко... Сбили и экипаж Молозева - Малкина.

"Мессершмитты" в тот вылет атаковали их сверху. Малкин увлекся стрельбой, а в это время еще один истребитель подошел снизу и в упор ударил из всех своих стволов. Деревянный хвост "илюхи" вспыхнул. Но Ефим все-таки успел срезать верхнего. И вдруг - острая боль в бедре. Стоять было невозможно. Комбинезон разорван, хлещет кровь. Попытался зажать рану рукой - что-то больно кольнуло. Осколок! Лезвием ножа ковырнул и вытащил осколочек. Второй осколок пробил кость и засел глубоко в бедре. Им вновь крупно повезло: во второй раз удалось выпрыгнуть из гибнущего штурмовика. Но, приземлившись на нейтральную полосу, летчики попали под страшный перекрестный огонь. Затем к ним бросились и немцы, и наши. Наши успели первыми...

Ефим Малкин получил орден Славы II степени. Продолжая летать на боевые задания, он и в самом страшном сне не мог увидеть испытание, которое ему преподнесет судьба.

Штурмовики пересекли линию фронта. Вокруг - шапки разрывов. Ефим привычно вскочил на ноги - надо быть готовым к бою. Повернул турель с пулеметом. Совсем рядом грохнул, изрешетив обшивку фюзеляжа, зенитный снаряд, взрывная волна рванула стрелка из кабины (привязная "струна" не спасла - была перебита осколком).

Он очнулся над бездной - зацепившись за ручку перезарядки пулемета парашютной лямкой, висел за бортом. Воздушный поток жестко припечатывал Ефима к самолету, тер о рваные, острые края изуродованного фюзеляжа. Комбинезон рвало в клочья, кровь заливала тело. Летчик - а им был в том вылете Николай Белоусов - ничего не подозревая, продолжал штурмовать позиции врага: круто пикировал, бросал самолет в боевой разворот. За его спиной, судорожно ухватившись за край кабины, болтался на лямке, моля Бога о спасении, его воздушный стрелок Ефим Малкин.

Наконец, Ефима увидел ведущий группы старший лейтенант Давыдов. Ужаснувшись, он передал Белоусову по радио

: - Николай! Фима за бортом! Немедленно домой!

Домой Николай Белоусов вел самолет как можно аккуратнее, без рывков. А Ефим уже совсем обессилел. Окровавленный, избитый ударами о борт, он мысленно попрощался с жизнью. Достала-таки смерть! Силы придавал лишь летящий рядом Ла-7 - истребитель сопровождения, летчик которого жестами и покачиванием крыльев пытался подбодрить обреченного. Иногда он подходил так близко, что чуть не крыло подставлял под ноги Ефиму. Малкин видел его полное тревоги лицо.

Так прошли они линию фронта. Вот, наконец, и аэродром. Белоусов плавно направил машину на посадку.

Ноги, как казалось Ефиму, болтались ниже фюзеляжа, и в момент касания земли их должно было оторвать. Нечеловеческими усилиями стрелок поджал их. Еще один роковой миг: в момент приземления лямка соскочила с ручки, его больно припечатало к земле, рядом со свистом пронеслось хвостовое оперение, колесо...

...Он лежал на спине и смотрел в удивительно голубое, бездонное небо. Над ним низко пронесся "Лавочкин". Летчик-истребитель пытался разглядеть, жив ли стрелок "горбатого"? Малкин с трудом махнул ему рукой. Истребитель покачал в ответ крыльями и, сделав на радостях победную "бочку", - жив, чертяка! - полетел на свой аэродром.

Ефим Максимилианович Малкин - уникально счастливый человек. Он не только выжил, но выжили и летчики, с которыми он летал в годы войны, - Виктор Молозев и Николай Белоусов. Виктор стал Героем Советского Союза.

Должен был стать полным кавалером ордена Славы и Ефим Малкин. Но не стал. До сих пор перед его глазами та горькая минута - командующий 1-й Воздушной армией генерал-лейтенант Т.Хрюкин рвет его наградной лист...

А случилось вот что. В один из дней, уже в самом конце войны, когда полетов не было, он с товарищами - дело молодое! - решил покататься на трофейном "Мерседесе". Права шофера были только у Малкина. Дело закончилось стрельбой, погиб однополчанин. Как водится, тут же явились особисты. "Засветил" трибунал...

Он не в обиде на Хрюкина, нет. Обидно было бы, если бы поставили к стенке. После всех светопреставлений в воздухе. На земле. Свои. Могли ведь... Выжить удалось - вот главная от Бога награда.

...А костлявой все неймется. Недавно в поезде у Малкина случился страшный приступ астмы. Машинист передал: нужна срочная помощь врача. Двое докторов были бессильны: опять не могли обнаружить вену. Казалось - все...

Спас его... наркоман. Он сумел найти вену, сумел сделать укол. И опять ожил старый солдат Фима... Опять смерть отступила. А ехал Ефим Максимилианович в свою родную часть, где в годы войны 125 раз смотрел смерти в глаза.

Смерть всегда отводила взгляд первой...