Сыну минчанки Татьяны Александровны Дмитрию 26 лет. Два года назад молодой человек, экономист по образованию, решил освоить новую специальность. Обучение — 2300 рублей — оплатил, взяв кредит. Татьяна Александровна рассказывает:
— Он пошел в программисты. Понадобился новый ноутбук. А у него, помимо кредита на учебу, еще рассрочка на смартфон. Попросил 5000 рублей оформить на меня, а выплачивать, мол, сам будет.
Вскоре Татьяне стали звонить из банка: оказывается, после первого платежа сын платить перестал.
— После курсов Дима уволился со старой работы, новую так и не нашел. Оказалось, брал еще один потребительский кредит — съезжался с девушкой, нужны были деньги на аренду жилья и чашки-ложки купить.
Татьяна Александровна стала погашать кредит сама. На сыне, говорит, долгов вместе с процентами сейчас под 10 000 рублей:
— Чтоб он только еще не набирал! Там же пеня набегает.
Дмитрий долго не отвечал на сообщения и не снимал трубку. Но в конце концов согласился уточнить слова матери:
— Все это время я совмещал поиск работы с подработками. Да, не могу пока рассчитываться нормально, но понемногу деньги вношу. Как устроюсь, буду все ускоренно погашать. И матери тоже деньги верну.
К кредитам, которые могут стать проблемными и повлечь социальные последствия, сегодня приковано внимание во многих странах, в том числе у наших соседей. Для России проблема трудных должников действительно актуальна. Как пишут «Известия», в стране сформировался класс заемщиков-маргиналов, которым отказывают даже микрофинансовые организации (у нас подобный бизнес запретили в 2015 году). И таких около 400 тысяч человек. Портрет злостного неплательщика — «молодой работающий мужчина со средней зарплатой».
Как дела обстоят у нас? На начало августа гражданам было выдано кредитов на 12,8 млрд рублей. Размер проблемных долгов — 33,6 млн рублей. То есть менее 1% от выданных кредитов. Правда, есть нюансы — в данном случае речь идет только о сумме основного долга. Выставленные должникам счета от банков могут быть значительно выше: на невозвращенное набегают штрафы и неустойки. Экономист Игорь Березняцкий говорит:
— Для тех, кто понимает, что могут возникнуть проблемы с возвратом, очень важно вовремя принять меры, чтобы не допустить раздувания долга. В первую очередь письменно обратиться в банк, изложить причины проблем, при необходимости приложить подтверждающие документы. Но делать это нужно сразу, а не когда в дверь стучатся судебные исполнители.
По результатам мониторинга условий банковского кредитования во втором квартале наши банки получили 953 обращения от граждан по проблемным вопросам предоставления и обслуживания кредитов. В первом квартале их было на 15,5% больше.
Чем опасен массовый невозврат долгов? Игорь Березняцкий говорит, что такую ситуацию можно проиллюстрировать примером: старт мирового финансового кризиса 2008 года. Начало ему, помимо прочего, положило банкротство крупного банка Lehman Brothers:
— Американские банки бездумно раздавали ипотечные кредиты. Доходило до того, что оформить ипотеку можно было даже в супермаркете. Но потом начались массовые неплатежи. В обращение было запущено огромное количество денег, и банки не смогли их вернуть.
Финучреждения сами заинтересованы в том, чтобы давать деньги только надежным заемщикам. Эксперт Центра экономических исследований БЕРОК Анастасия Лузгина поясняет:
— Сейчас наши банки в первую очередь смотрят на кредитную историю. Если у человека уже был невозврат кредита, это крайне отрицательный момент. Люди начинают задумываться о своей кредитной истории. В этом плане мы идем по пути западных стран. С другой стороны, большую роль играют доходы гражданина. Также банки обращают внимание на семейный статус, имущество, которым человек владеет, — то есть на то, что влияет на обеспеченность кредита. Чем выше сумма кредита, тем тщательнее проверяются все вышеперечисленные факторы.
Среди жилищных долгов проблемные займы у нас составили всего полмиллиона рублей. Основной источник плохих долгов — потребительские кредиты. Тем временем объемы выдачи таких кредитов растут, и достаточно активно. Сейчас это 4,99 млрд рублей, в то время как на начало 2017-го было 1,7 млрд. Хотя постепенно темпы прироста замедляются: в 2017 году — плюс 75%, в прошлом уже плюс 40%, объясняет финансовый консультант Жанна Кулакова:
— До 2017 года долгое время кредиты у нас были дорогими и недоступными. Как только ситуация изменилась, люди пошли в банки, сработал отложенный спрос. В нынешнем году выдача потребительских кредитов хоть и продолжает расти, но темпы замедляются, в том числе и потому, что этот самый фактор отложенного спроса угасает.
За бумом, начавшимся в 2017-м, внимательно следит Национальный банк. В прошлом году было введено понятие предельной долговой нагрузки: выдавать кредиты тем, у кого платежи по долгам будут составлять более 40% дохода, банкам стало сложнее. Требования появились и для обеспеченности кредитов, в частности жилищных. Жанна Кулакова говорит:
— Недавно видела цифру: кредитная нагрузка на нашего среднестатистического кредитополучателя составляет 19% от зарплаты. Это вдвое меньше «лимита» Нацбанка. Введение еще не говорит о наличии у нас проблем. Тем более за ним не произошло резких изменений в динамике кредитования. Мера была направлена скорее в сторону отдельных граждан.
Сейчас о подобных нововведениях говорят и в России. До конца нынешнего года в Госдуме намерены принять законопроект, запрещающий банкам выдавать клиенту новые займы, которые ему не потянуть: речь о запрете на выдачу кредитов, если на их погашение будет уходить более 50% ежемесячного семейного заработка (с учетом уже имеющихся долгов).
Анастасия Лузгина напоминает, что появление у нас понятия предельной долговой нагрузки не первая ограничительная мера.
— Очень важно создавать условия, при которых люди могут возвращать кредиты. К примеру, сейчас у нас на законодательном уровне прописано, что гражданам нельзя брать кредиты в иностранной валюте. Откуда взялась эта норма? В 2009 году, когда произошла резкая девальвация, наметился рост проблемной задолженности по валютным долгам граждан. Реакция последовала незамедлительно.
К слову, отголоски тех проблемных долгов только сейчас, спустя 10 лет, можно назвать действительно минимальными. Просрочка по инвалютным кредитам на финансирование недвижимости еще в начале прошлого года составляла 5,8 млн долларов, сейчас снизилась до 0,1 миллиона долларов.
Анастасия Лузгина говорит, что теперь предпосылок для введения дополнительных ограничений на выдачу кредитов у нас не наблюдается:
— Одним из отрицательных последствий чрезмерного роста потребительского кредитования может быть давление на инфляцию. Однако, как следует из заявлений Национального банка, кредитование экономики в настоящее время находится на уровне, близком к равновесному. Инфляционные процессы замедляются, и ожидается, что к концу года мы придем к запланированному показателю не более 5%.
То, что статистика по проблемным долгам у нас далека от угрожающей, не может не радовать. Но не стоит забывать и другое. За каждой из этих цифр стоят реальные люди и их жизни. И даже целые семьи. В конце разговора Татьяна не могла сдержать слез:
— Знаете, мы ведь с сыном сейчас особо и не общаемся. Девушка его говорит мне, что ему стыдно. И мне стыдно за некоторые слова, что ему наговорила, когда узнала, что он долгов набрал. Никаких денег это все не стоит.
gavrusheva@sb.by
