коллаж ивана гайдукаКогда речь заходит об энергетике, то у европейских чиновников настроение меняется от чрезмерного оптимизма до озабоченного пессимизма. Вроде бы еще недавно представители «развитого» ЕС браво рапортовали об освобождении от российской энергетической зависимости. И вдруг того же Роберта Хабека беспокоит прекращение транзита газа в Восточную Европу через Украину. Дело в том, что в 2024 году истекает срок действия контракта «Газпрома» и «Укрнафтогаза» на прокачку голубого топлива. В свете эскалации вооруженного конфликта между двумя странами заключение нового коммерческого контракта выглядит не безусловным фактом. Вот в ФРГ и забеспокоились.
А как же успехи в достижении энергонезависимости? А они-то оказались несколько преувеличены.
Евросоюз поставил себе цель снизить потребление газа на 15 процентов и, надо отдать им должное, вроде бы ее выполнил. Другой вопрос, какой ценой. Даже мощная немецкая экономика скатывается постепенно в рецессию. А ведь она является ключевым двигателем европейского промышленного развития.Словом, пробуксовка Берлина однозначно скажется на других регионах. И уже сказывается. Поэтому потребление газа сократили. Но, во-первых, за счет снижения объемов производства. Во-вторых, замещая газ более дорогой энергетикой, той же зеленой. Кажется, что энергодефицита как такового нет: пользователей принудительно от энергопитания не отключают, лимиты на потребление не вводят. Но выросла себестоимость европейских товаров (а она и раньше не являлась рекордно низкой), что снижает их конкурентоспособность на внешних рынках, а ухудшение торгового баланса, который и до этого прихрамывал, влечет за собой множество других известных финансово-экономических проблем.
Если говорить о столь раскручиваемом в информационном пространстве энергопереходе на зеленые технологии, то, как и предполагалось, декарбонизация — не энергетический проект, а чисто политический. А климатическая повестка в этом случае имеет вообще совершенно косвенное отношение. Антропогенное влияние человека на окружающую среду — тема широкая и многогранная. И парниковый газ — только один из ее аспектов. Тем более что человек при всей своей масштабной деятельности генерирует всего около 3 процентов метана в атмосферу. Остальной объем исходит из естественных, природных источников. Другой вопрос, что экология — хрупкая конструкция: даже незначительные дисбалансы могут приводить к масштабным последствиям. Но почему озаботились только парниковым газом? Загрязнение Мирового океана, как и в целом источников воды, не менее актуальная проблема для выживания человечества. Но она не озвучивалась столь емко, как карбонизация.
Просто Запад формировал общественное мнение, нацеленное на охрану окружающей среды (дело, несомненно, благородное), хотел внедрить на глобальном уровне свои стандарты зеленых технологий. И, удерживая эти технологии в своих руках, обладать мощными экономическими рычагами мирового масштаба. Когда ESG-повестка не стала проектом мирового масштаба, ее де-факто быстро свернули. И дефицит энергетики Европа компенсировала за счет не столько возобновляемых источников, сколько угольных станций. Причем расконсервировали мощности не первой свежести, у которых с выбросами дела обстоят совсем печально.
Конечно, и в зеленые проекты инвестиции растут. Только вот сложно сказать: увеличение мощностей возобновляемой энергетики будет благоприятно или создаст новые проблемы. Ветро-, солнечная и другая энергетика новой волны чистая с точки зрения выброса парниковых газов, но не обеспечивает устойчивой генерации. А эффективных накопителей энергии еще не создано. В результате в некоторые периоды в Европе происходит перепроизводство электроэнергии и тарифы на нее весной иной раз уходили в отрицательную зону. Такой вынужденный демпинг, возможно, и радует некоторых потребителей, но не добавляет экономической устойчивости энергосистеме.
Поэтому и складывается парадоксальная архитектура европейской энергетики. С одной стороны, под эгидой Западной Европы ЕС семимильными шагами несется к независимости. Критикует ту же Венгрию, которая упорно не хочет разрушать сложившиеся контакты с Россией, в том числе в энергетической сфере. С другой — Роберт Хабек опасается прекращения транзита газа через Украину. Он-то прекрасно понимает: если «провалятся» восточноевропейские страны, решить их проблемы Германия не сможет. Более того, недавно в ЕС стали обсуждать вопрос использования украинских газовых хранилищ, чтобы подстраховаться на случай холодной зимы: собственных объемов не хватает. Очень интересно, а каким же газом его европейцы собрались наполнять? Из норвежских месторождений будут закачивать? СПГ с терминалов на севере Европы «гнать» на юг? Или арендованные у Киева хранилища планируют заполнить российским же газом, а потом сделать вид, что он вовсе и не российский. Словом, энергетический рынок Евросоюза расплывается в причудливых узорах, которые стараются замаскировать экономическую целесообразность, чтобы она не расходилась с политическими амбициями: за них платить в ЕС не готовы.
volchkov@sb.by
