Согласованная конкуренция
Доллар и евро являлись конкурентами за доминирование в мировой финансовой и платежной системе, тем не менее ФРС и ЕЦБ проводили согласованную монетарную политику. По крайней мере, де-факто. До тотального противостояния двух мировых валют не доходило. Видимо, у регуляторов было понимание: слишком жесткая конкуренция не выгодна ни европейской, ни американской экономике. Пожалуй, только во время финансово-экономического кризиса в конце 2000-х годов мир увидел элементы финансовой войны — парад последовательных девальваций доллара и евро. ЕС и США старались через курсовые ослабления стимулировать экспорт и оживить экономику. Никому не принесло выгоды последовательное ослабление мировых валют. И финансовые власти двух экономических центров достигли (по крайней мере, неформально) определенного консенсуса. С тех пор традиционно евро был несколько дороже доллара. И к этому рынок постепенно привык.Поэтому равенство доллара-евро воспринимается как факт несколько неожиданный. Хотя и предсказуемый. Фактически и на американскую, и на европейскую валюту давят одни и те же события. И приблизительно с одинаковой силой. И ФРС, и ЕЦБ во время пандемии перегрели рынок политикой количественного смягчения. Результат — высокая инфляция, которая давит и на экономику, и на финансовый сектор. Плюс энергетический кризис, который тоже разогревает рост цен. Плюс разрыв цепочек поставок. Частично они не восстановились после пандемии, некоторые «сломались» из-за многочисленных рестрикций, щедро вводимых Западом в этом году. Поэтому неважно чувствовали себя обе мировые валюты уже в прошлом году. Но самочувствие евро ухудшилось в том числе благодаря ФРС.
Подвох ставки
Несколько запоздало, но американский регулятор повысил ключевую ставку. Возможно не столь значительно, чтобы заморозить инфляцию. Тем не менее весной ФРС впервые с 1994 года повысила учетную ставку сразу на 75 базисных пунктов — до 1,5—1,75 процента. И грозится увеличить ее в этом году до 3,4 процента. Соответственно, растет привлекательность инвестиций в долларовые активы. ЕЦБ пока продолжает выжидать, сохраняя нулевую ставку. Ожидается, что, возможно, европейский регулятор повысит ее на 25 базисных пунктов в июле и на 50 — в сентябре. В любом случае ужесточение монетарной политики в Европе происходит с запозданием по сравнению с США (и более скромными темпами).Впрочем, в определенной степени Европейский центральный банк понять можно: экономика ЕС находится в весьма непростом положении. Разразившийся в прошлом году энергетический кризис, который сейчас только усугубляется санкциями, требует усиленного кредитования реального сектора. И энергетики, и промышленных предприятий. При биржевой цене газа 1—2 тысячи долларов за тысячу кубических метров многие компании без внешней финансовой подпитки попросту остановятся. А то и вовсе обанкротятся. Дешевые кредиты, которые пока сохраняет за счет нулевой ставки ЕЦБ, худо-бедно удерживают европейскую экономику в рабочем состоянии. Если стоимость кредитных ресурсов повысится, то сложности реального сектора только усугубятся.
По большому счету те же риски в повышении ставки существуют и в США. Вот только ожидания инвесторов относительно американской экономики более благоприятные. Да, Штаты страдают от роста цен на энергоресурсы. Однако у Вашингтона есть свои и газ, и нефть, и переработка. Вопрос только в перераспределении этих ресурсов между внутренним рынком и экспортом. Джо Байден уже намекал: не исключено включение в энергетическом секторе регуляторики «военного времени». Дойдет ли до чрезвычайных мер — сложно сказать. Но возможности есть. В отличие от Европы, у которой нефти и газа однозначно не хватает. А найдут ли они замену российским поставкам и по какой цене (с учетом доставки) — это является весьма сложной проблемой. В меньшей степени давит на доллар и геополитический конфликт. Вашингтон проводит свою внешнюю политику с позиции «островного государства». Америка самым активным образом участвует в украинском конфликте, но разворачивается он для нее в другом полушарии. Поэтому отсутствуют риски миграционного кризиса. В Штаты не придут миллионы украинцев. Собственно говоря, как и жителей Северной Африки и Ближнего Востока из-за продовольственного кризиса. Поэтому при всех схожих кризисных явлениях у американцев большее поле для маневра, чем у европейцев.
Удар по евро
Другой вопрос, что в своей монетарной политике Вашингтон однозначно идет вразрез с Брюсселем. Причем доллар однозначно выигрывает от этой несогласованности. Аналитики предполагают: к концу года за 1 евро будут давать 0,8—0,9 доллара. С одной стороны, слабая валюта представляет дополнительные преимущества экспортерам ЕС. С другой стороны, собственно говоря, а есть ли товарная масса в Европе для экспансии на американский рынок? Во-первых, себестоимость продукции стремительно растет из-за подорожания энергоносителей. Во-вторых, производство падает. В-третьих, не стоит забывать, что ЕС уже давно живет с отрицательным сальдо внешнеторгового баланса. Другими словами, ввозит товаров больше, чем вывозит. Эта история — тренд на развитие сервисной экономики. Масштабные проекты по реиндустриализации пока в Старом Свете находятся в зачаточном состоянии. Поэтому навряд ли европейские компании даже при слабом евро смогут конкурировать на том же американском рынке. Впрочем, у Вашингтона всегда есть возможность защититься от чужих товаров теми или иными барьерами. Благо, богатый опыт имеется.Но на финансовом рынке американцы однозначно выигрывают. Сильный доллар привлекает инвесторов. И в сложившейся ситуации ЕС оказывается в положении третьего мира: традиционно после повышения ставки ФРС капитал убегал из третьих стран за Атлантический океан. По большому счету вслед за капиталом за океан могут потянуться и высокотехнологичные производства, которые так мечтал вернуть в страну еще Дональд Трамп. Тем более что условия для бизнеса в Европе стремительно ухудшаются.
В любом случае вырисовывается картина, когда США усиливают и углубляют свое влияние в ЕС не только на политическом, но и на экономическом уровне. Не стоит забывать и о многочисленных разногласиях внутри Евросоюза. Собственно говоря, для «молодых» членов ЕС привлекательность евро заключалась только в возможности получать финансовую помощь. Но возможности у евробюджета снижаются. А в этом разрезе та же Восточная Европа, часть которой политически и дипломатически уже ближе к Белому дому, чем к Брюсселю, может ориентироваться на доллар. Устоит ли еврозона? Сложный вопрос. Но не исключено, что в среднесрочном периоде доллар будет вытеснять из мировой финансовой системы евро. Если последний и останется, то его значение может значительно снизится. Что еще больше осложнит положение европейской валюты, а доллар за счет ЕС может вернуть свои позиции, несколько потерянные из-за рестрикций и отключения ряда стран от своей финансовой системы.
volchkov@sb.by
