Классическая история 90-х. Советская и вдруг сразу российская военная авиационная база. Летная часть покидает территорию. Что остается? Аэродром, сооружения и огромные подземные залежи авиационного керосина, которые грозят немалыми экологическими бедами. В Гомельской области ближе других подошли к решению проблемы десятилетий.Что в окрестностях бывшего военного городка Зябровка Гомельского района, где и базировались военные летчики, можно запросто искупаться в керосиновых лужах, об этом воспоминания местных из детства. Откуда, спросите, брались? Что–то протекало во время заправки самолетов, что–то сливали как излишки.
Когда авиаторы покинули территорию и 300 гектаров отошли в распоряжение местных властей, ученые обследовали земли. Результаты нехорошо удивили, о чем рассказала заместитель начальника Гомельской горрайинспекции природных ресурсов и охраны окружающей среды Виктория Жуковская:
— В 2001 году при детальном обследовании территории склада ГСМ № 2 выявили слой керосина, или так называемую линзу, площадь которой составляла 5,47 гектара. Запасы утерянных нефтепродуктов, которые можно извлечь, здесь оцениваются в 2 тысячи тонн. Напряженность ситуации заключается в том, что все это находится вблизи водозаборов, которые обеспечивают водой Гомель.
Тогда же взяться за разработку технологии, аналогов которой нет в стране, поручили коммунальному унитарному предприятию «Управление производственно–технологической комплектации (УПТК) Гомельского горисполкома». Его специалистами предложена простая методика, при которой использовался принцип вертикальной мелиорации. Откаченная загрязненная вода из одной скважины, пройдя очистку от нефтепродуктов, закачивалась потом в другую. Пробурили. Приступили. И вдруг — стоп. На целое десятилетие.
Год назад, однако, в стремлении сдвинуть дело с мертвой точки объединились КГБ, Минприроды и Генеральная прокуратура. Старший помощник прокурора области Ирина Хиженок, которая занималась этой проблемой, сообщила новость:
— Возобновили работу. Начали очистку.
Договариваемся о поездке к месту событий. Директор предприятия «УПТК Гомельского горисполкома» Леонид Шапоров, однако, заметно суровеет, когда слышит мой вопрос:
— Значит, вернулись к добыче авиационного керосина?
— Не к добыче, а к отработке технологии санации территории бывшего аэродрома от пролитых нефтепродуктов. И не керосина, а «смеси нефтепродуктов отработанных», или СНО. Если проще, это обводненный керосин. Весь процесс санации — практически ручная работа. Керосин требует аккуратности и осторожности... Вот и приехали.
На фоне деревянной бытовки и рядка емкостей нас встречают два человека. Один из них — директор предприятия–подрядчика «Эко — КЭДЭР» Александр Кирилов:
— Представьте банку с рисом. Вот между крупинками и рассредоточен нефтепродукт. Керосиновая линза — не сплошной слой жидкости, как думают многие. Мол, бери и качай. Проблема как раз в том, что горючее рассеяно в глинистых и супесчаных почвах. Залежи находятся на глубине 9,5 — 11 метров над зеркалом грунтовых вод. И при бурении скважины очень важно не пробить этот водоносный слой, иначе туда попадет керосин.
Все выглядит просто. Верхушки скважин–труб торчат из–под земли. Загрязненная жидкость, поднятая на поверхность, сначала отстаивается. После очищенная вода возвращается в недра, а собранный нефтепродукт готовится на продажу. Отработку технологии предприятия–участники ведут исключительно за свой счет. Что выручили, то на развитие. И ни копейки не берут из бюджета. Леонид Шапоров считает, на таком этапе это оправданно:
— Технология пока отрабатывается. Когда запатентуем, тогда ее можно будет распространять и на другие регионы, где есть такая же проблема.
— И сколько, интересно, понадобится времени, чтобы на первом экспериментальном завершить очистку?
— При наилучшем раскладе — пять лет.
dralukk73@mail.ru
Фото автора.
Советская Белоруссия №171 (24552). Вторник, 9 сентября 2014.
