На условном пьедестале профессий, сулящих финансовое благополучие, уверенно обосновались программисты. Зарабатывают едва ли не больше всех! — уверен практически каждый школьник, все чаще выбирая физику и математику для подготовки к централизованному тестированию. Неужели найдена в массовом сознании замена растерявшим привлекательность специальностям юриста, экономиста или бухгалтера?

И тебя научат

Вот и Геннадий Сапрыкин, выпускник из Витебска, доверился народной молве:

— Долго думал, куда поступать, точно определился лишь в выпускном классе. Решил выбрать что–нибудь связанное с программированием. Знаю, что профессия востребованная, без дела точно не останусь. Знакомый вдобавок рассказал, что многие студенты этой специальности начинают прилично зарабатывать уже на третьем–четвертом курсе.

Загоревшись рассказами приятелей, Геннадий в прошлом году со всем старанием взялся за физику и математику, которые до этого парню не особо давались, да и не были интересны. Но на одном энтузиазме далеко не уедешь — его итоговые баллы по централизованному тестированию вряд ли впечатлят приемную комиссию. Его самого не впечатлили — теперь Гена надеется лишь на платное обучение. Говорит, на бюджет особо и не рассчитывал. Но ничуть не унывает. Вложенные за пять лет в образование деньги, считает, отобьются чуть ли не за полгода. Родители в «бизнес–план» Гены тоже поверили.

И таких, как Гена, наверняка не один десяток. Свой выбор «чего–нибудь связанного с программированием» они мотивируют исключительно скорой финансовой выгодой. Что вовсе не значит, что большинство идут в эту профессию исключительно ради денег. Глаза Андрея Петрова, студента заочного отделения БГУ, загораются, когда речь заходит о программировании:

— Сейчас я работаю в крупной белорусской аутсорсинговой компании, набираюсь опыта и знаний. Но есть мечта — открыть собственную фирму и доказать, что Беларусь может быть не только поставщиком высококвалифицированных специалистов для известных корпораций, но и сама может создавать продукт с мировым именем.

С планами на будущее Андрей определился еще в 16 лет: выбрал Минский государственный высший радиотехнический колледж и уже в 18 получил в трудовую книжку запись «Инженер–программист». С того времени успел сменить несколько нанимателей, двигаясь по карьерной лестнице. Андрей не лукавит и говорит, что его всегда интересовал размер зарплаты, но гораздо больше — увлекательность и сложность проектов, над которыми приходится работать. Чем сложнее — тем интереснее. А самое главное, что заставляет его с охотой браться за любые задания и даже засиживаться за компьютером дома, — это уникальная возможность из ничего создавать что–то. Превращать программный код, бессмысленный для неспециалиста набор слов и знаков, в продукт, которой будет установлен на компьютерах по всему миру.

Код на экспорт

Высокие зарплаты в индустрии информационных технологий — не миф. И откуда деньги, понятно. Абсолютное большинство белорусских ИТ–компаний — либо филиалы западных корпораций, либо занимаются аутсорсингом. Оба варианта, пусть во втором и фигурирует модное нынче западное словечко, обозначают, по сути, одно и то же. Наша компания берет на себя часть работы заграничного «коллеги». И за те же деньги, которые в Америке идут на весьма среднюю зарплату одному специалисту, западные компании нанимают у нас сразу пятерых программистов. Однако заказчики из–за границы, несмотря на всю экономию, не намерены мириться с малой эффективностью труда или низким качеством, предупреждает Павел Кудрявцев, специалист по связям с общественностью крупной ИТ–компании:

— Обычные программисты у нас получают по 1.000 — 1.500 долларов, а отдельные специалисты, руководители проектов — и того больше. Но эти деньги действительно нужно заработать, то есть выполнить установленный на неделю, месяц список заданий. А он немаленький — иногда приходится задерживаться на работе, порой — доделывать задания дома. Такой режим определенно не для тех, кто привык быть в офисе строго с девяти утра до шести вечера.

Актуальные вопросы

Стоит ли постигать азы сложной, требующей большой отдачи и постоянного совершенствования профессии, учитывая ее возрастающую популярность? Не случится ли классического кризиса перепроизводства, как уже было с юристами или экономистами?

Будущих программистов Павел Кудрявцев заверяет: работа найдется всем. Ведь они, по сути, будут работать не на внутренний, а на внешний рынок. А там даже пару десятков тысяч белорусских компьютерщиков — все равно что капля в море. Так, в одной только Индии на западных заказчиков работают миллионы. Разве что с ростом количества потенциальных сотрудников будут расти и требования работодателей. Когда есть из кого выбирать — можно выбрать лучших, чтобы держать и без того высоко поднятую планку качества. Как говорит Павел, сегодня как раз высокое качество привлекает многих заказчиков, которые предпочитают наши ИТ–компании индийским.

Каждому ли под силу освоить профессию в достаточной мере, чтобы найти работу хотя бы в своей стране? Нет ли здесь вечного противостояния между физиками и лириками, не нужны ли какие–нибудь врожденные задатки и способности?

Сами специалисты говорят, что достаточно усердного труда, должной мотивации — и любой гуманитарий освоит язык программирования. Это подтверждает пример Алексея Мельникова, выпускника исторического факультета БГУ. Уже несколько лет как он не работает по специальности, а устроился в ИТ–компанию. По сути, программист–самоучка — всему учился на практике, фундаментом знаний стал десяток специализированных книг. Алексей говорит, что постигать специальность с нуля было даже интересно, а о полученном образовании нисколько не жалеет. Признается, что история теперь для него — просто хобби.

Может, для этой профессии, в актуальности которой пока никто из моих собеседников не усомнился, как и для любой другой, все–таки есть одно требование — неподдельное увлечение?

Антон КОСТЮКЕВИЧ.

Советская Белоруссия №135 (24272). Среда, 24 июля 2013 года.