«Маленькие детки — маленькие бедки. Большие детки... Эх...» — вздохнул режиссер Вуди Аллен, доставая зимним манхэттенским утром свой кларнет из футляра. Ему срочно требовалось сыграть несколько джазовых триолей, чтобы успокоить расшатавшиеся нервы. Но кларнет не поддавался. Вместо приятных звуков раздался грубый, нечленораздельный, сухой скрип несмазанной телеги. Все предметы этим утром выступали против Вуди. Жировка упала за комод. Зубная щетка ощетинилась, как мартовская кошка, и поранила десну. Куда–то пропали верные костыли для глаз — очки. А телефон, наоборот, разрывался от звонков, и он к нему уже не подходил. В припадке тихой ярости режиссер нахлобучил на аппарат, принесший ему в свое время столько добрых вестей, мокрое полотенце, как будто телефон был с похмелья. Ладно — предметы, люди и животные смотрели на него в это утро как–то косо. Такса на кушетке демонстративно отвернулась. Соседка, старушка божий одуванчик, которая всегда безотказно отсыпала ему в долг соль и дрожжи, вдруг смущенно поздоровалась в лифте, спрятав куда–то за подол юбки нарядную внучку. Вуди Аллена в этот день даже лифтер не поприветствовал. Весь мир ополчился на него. И тут режиссер достал из почтового ящика свежую «Нью–Йорк таймс». И все понял: «Ах вот оно что...»
Дело в том, что приемная дочь Вуди Аллена, троглодитка и акселератка Дилан Фэрроу, в опубликованном в газете открытом письме во всех подробностях описала акт сексуального насилия со стороны отчима. Он якобы силой затащил ее на чердак, и отнюдь не для того, чтобы почитать сказки Андерсена. Было ей на тот момент семь лет. И от полученной травмы она до сих пор не оправилась. Нет ничего нового под солнцем: подобный скандал уже возникал в 1992 году, и тогда назначенная судом комиссия режиссера оправдала. Крошка Дилан, науськанная матерью и актрисой Миа Фэрроу, пошла на второй заход. «Оккупай–педофиляй», так сказать.
Если вспомнить Фрейда, все мы состоим из детских психологических травм. И потом всю жизнь бережно рассматриваем их, как стеклышки в калейдоскопе. Правда, кто–то, как Альфред Хичкок, после того как его закрыли на десять минут в тюремной камере, став взрослым, начинает снимать кино, а кто–то — травить собак и таранить иномарки. Это уж куда кривая судьбы выведет. А еще кое–кто в наш меркантильный век научился своими детскими травмами торговать. Вполне возможно, что Дилан есть за что сводить счеты с Алленом. За плохо прожаренные гренки, за непроверенные уроки, за не вовремя купленное платье. Вот приемный сын Мозес за отца и режиссера Аллена вступился. Говорит, руки прочь от папки. С другой стороны, нынешняя жена Аллена Сун–И Превен всем довольна. Хотя тоже, кстати, из бывших, в смысле из бывших приемных дочерей Аллена. Режиссер справедливо рассудил: хорошую жену надо выращивать самому. И кто бросит в него камень? Можно только восхититься, что свою семейную жизнь неутомимый невротик и поэт Манхэттена запутал не хуже своих фильмов.
Тем не менее сигнал охотничьего рога прозвучал. И вот уже возмущенные жители испанского города Овьедо требуют демонтировать бронзовый монумент режиссера, установленный в центре города в 2002 году. И даже организовали открытую протестную группу в Фейсбуке. Аллену должно быть лестно, что у испанцев, чей город он воспел в комедии «Вики Кристина Барселона», он вызывает почти такие же яростные чувства, как наш земляк Феликс Дзержинский, чей памятник в Москве после провала путча снесли в 1991 году.
С какой–то неподдельной детской радостью мы верим в фобии и патологии знаменитостей. Чтобы прослыть дельным человеком, можно не смотреть фильмы Вуди Аллена или Романа Полански, достаточно вооружиться парой сплетен. «А, тот самый...» — скажет обыватель и прищурит хитрый глаз. Как будто на том чердаке свечку держал или мед–пиво пил у Джека Николсона на вилле. И не имеют значения ни полученные «Оскары», ни признание истеблишмента и простой интеллигентной публики, ни поддержка коллег. Главное — найти мишень и объявить травлю, как в номинированном на «Оскар» датском фильме «Охота» Томаса Винтерберга, где в недостойном поведении обвинили воспитателя детского сада.
Оговор, поклеп, анонимка, травля — любимые жанры в интернете и, в частности, в Фейсбуке, все больше напоминающем скандальную коммуналку. Ругаются все и по любому поводу. Кто трогал мою кастрюлю? Ваша очередь мыть места общественного пользования! Ходите в сортир со своей лампочкой! Скандалы все бессмысленнее. Оговоры и слухи о публичных людях циничнее и беспардоннее. В этой бытовой топке музыка кларнета никому не нужна. Так и хочется повторить вслед за Кирой Муратовой: «Я не верю в прогресс».
Добрый зритель в 9–м ряду.
Советская Белоруссия №27 (24410). Среда, 12 февраля 2014 года.
