Михаил Андреевич Титов, могилевчанин, 82 года. После войны служил под Псковом в десантных войсках, работал мастером, заместителем главного инженера, заместителем директора, главным инженером Могилевского завода искусственного волокна имени Куйбышева:
— Когда началась война, мне было 9 лет. Мы жили в деревне Гаи Могилевского района. Отец засобирался на сборный пункт, взял меня на руки. Я плакал, не пускал его, но он все равно ушел на фронт. А вскоре кто–то из соседей, вырвавшихся из окружения и вернувшихся в деревню, рассказал, что видел отца тяжело раненным в боях под Смоленском. Он умирал, истекал кровью...
Мама отказывалась верить, что его больше нет. Хоть и была набожной, а пошла к гадалке, и та подтвердила: жив он. Мама всюду искала отца, сходила в Могилев в концлагерь, но там его не было. Тогда она вызволила одного узника, сказав гитлеровцам, что это ее муж. Спасенный ею человек позже ушел в партизаны.
...Немцев мы увидели в деревне летним днем — грязных, пыльных. Они мылись у колодца, громко смеялись, привезли полевую кухню. Вечером деревню бомбили наши, пытаясь выгнать захватчиков. Но те подбили самолет, летчик приземлился на парашюте, встретил гитлеровца и убил его. Враги подняли переполох, искали летчика, а тот спрятался в ржаном поле. Сельчанки, которые несли ему гражданскую одежду, чуть не попались. Но обошлось. Красноармеец сумел вырваться и скрыться.
Вскоре враги ушли из деревни, но постоянно совершали набеги, требовали лук и картошку, переловили почти всех кур. У нас на пятерых — мать и четверо детей — остались всего 2 несушки. Фашисты тщательно охраняли расположенный неподалеку мост. И мы, пацаны, превозмогая страх, бегали к ним менять яйца на соль: два десятка за полстакана.
Мать все время боялась, что моего старшего, 14–летнего, брата Данилу угонят в Германию. Как только гитлеровцы заходили в дом, говорила, что у сына тиф, и они убегали как ошпаренные.
В войну старшая сестра вышла замуж, ее супруг ушел в партизаны. Отряд дислоцировался в Кричевском районе, а в наши края бойцы приходили выполнять задания. Однажды, когда они ночевали в одном доме, донес староста. Фашисты примчались, бросили в дом гранату, но один из партизан поймал ее на лету и кинул обратно. Все ушли в лес огородами. Гитлеровцы в отместку сожгли дом, где они ночевали, а его пожилую хозяйку увезли с собой, долго держали в соседней деревне раздетой на холоде, потом расстреляли. Мы тогда думали, что сожгут всю деревню. Я даже выпустил из клетки своих снегирей, чтобы птицы не погибли.
Однажды несколько немцев даже переметнулись к партизанам: пришли воевать с оружием и запасами тушенки.
...После войны вернулся отец. Оказывается, раненого его подобрали санитары, отправили в госпиталь под Москвой, где его выходили. Правда, выписался он нестроевым, инвалидом I группы, и был отправлен к своей племяннице в Хабаровск, где всю войну работал в мастерской по пошиву одежды для фронта.
Советская Белоруссия №122 (24505). Вторник, 1 июля 2014 года.
