Закончилось слушание дела о родителях, сознательно бросивших без присмотра 2-х младенцев

В Гомельском областном суде закончилось слушание уголовного дела о родителях, сознательно бросивших без присмотра двоих младенцев. Детей, по сути, обрекли на смерть. Жуткий итог - трехмесячная девочка умерла, новорожденного мальчика спасли посторонние. Как такое вообще возможно? Этот вопрос постоянно звучал в зале суда. Но внятных ответов от обвиняемых 32-летней Виолетты Г. и 35-летнего Максима Х. так никто и не услышал. Звучали лишь их оправдания: мол, оставляли детей живыми, надеясь на добрых людей. У самих, надо понимать, внутри ничего человеческого не осталось.

На скамье подсудимых - гражданские супруги. Виолетта спокойна, немногословна, на все реагирует практически без эмоций. Максим - напротив. Бурлит, подскакивает, хватается руками за голову. Обоих обвиняют в умышленном убийстве дочери и оставлении в опасности новорожденного сына. Но свою вину супруги признают лишь частично. Говорят, плохого не желали. Дочь, например, просто забыли, отметив ее рождение. А сына после больницы оставили, потому что некуда было податься с маленьким ребенком. Убийственная простота: забыли по пьяни, бросили за ненадобностью. Лишних вопросов себе не задают. Плывут по течению.

Суд детально изучает, как пара докатилась до такой жизни. Виолетта из простой рабочей семьи. Вроде все о ней заботились так, как себе это представляли. Из пятерых детей Виолетты только первая дочь появилась до встречи с Максимом. Остальные - его. Но брак не регистрировали, вместе не жили. Обвиняемая посвящает в семейные перипетии:

- Одно время жили вместе с моими родителями. Но они были против. Максим ушел в свою малосемейку.

Почему не сложилось, рассказывает мать Виолетты. Максим выпивал, устраивал разборки. Особенно становился зол, когда возникала тема денег. Дети фактически пребывали на попечении бабушки. Когда пара сходилась, отправлялись куда глаза глядят. Глаза глядели в сторону пригородной деревни Кленки. Сила чувств уводила к живописному берегу реки Сож - там и жили по-простому. Мать с горечью сетовала:

- Бывало, на полгода пропадут. Дети малые, а мне - смотри.

В одну из таких затяжных ходок у Виолетты забрали детей, поместив в приют. Это ее встряхнуло. Устроилась на работу. Детвору вернули. Но вскоре опять все понеслось по старому сценарию. О том, что Виолетта родила четвертого ребенка - дочь Снежану, отец девочки не знал: несколько месяцев пара не встречалась. Но 22 мая 2014 года около 13.00 мать с трехмесячным ребенком пришла к Максиму домой. Сначала, правда, заглянули в магазин - водка, пиво, сигареты. Суду потом объяснили: "Вы же знаете, рождение ребенка всегда отмечают!" Коляску поставили в комнате, сами сели на кухне. По словам Виолетты, ссора вспыхнула из-за денег. Накануне она получила выплаты по рождению ребенка - 23 миллиона рублей, и отдала их матери. Максима это взорвало. Мол, почему все опять ей, а ему ни копейки... Но обвиняемый с таким изложением не согласился: мол, говорил лишь о том, что Виолетта и себе должна была оставить деньги, ведь есть нужды.

Что было потом? Довелось услышать разное. Во время следствия обвиняемые меняли показания. Первоначально во время допроса Виолетта с дрожью в голосе рассказывала о том, что после ссоры Максим в порыве гнева задушил дочь. Но вскоре стала говорить другое. Будто после ссоры, успокоившись, решили сходить в магазин, однако пошли дальше и как-то оказались в Кленках. Подсудимая была настолько убедительна в обоих версиях (видеозапись первого допроса просмотрели во время процесса), что судья не выдержал - спросил:

- Вы случайно не занимались в школьном драмкружке?

Максим тоже двигался разными лабиринтами памяти. То душил, то ничего подобного. В суде супруги окончательно сошлись на том, что девочку просто оставили на время, захлопнув в квартире одну. Поутру, когда окончательно протрезвели, вспомнили о ребенке. С чего-то вдруг решили, что о дочери позаботится мать Виолетты. Мол, услышит плач, вскроет дверь, заберет Снежану. Привыкли, что кто-то сделает все за них, кто-то разрулит. На протяжении десяти месяцев после того, как дочь осталась одна в малосемейке, ни разу не вышли на связь с родными, не спросили, как там все сложилось. Скитались под чужими именами. Судья и гособвинитель пытались достучаться до Виолетты:

- Вам было безразлично?

- Нет.

- Тогда почему?!

- Значит, такая я мать.

- Какая?

- Плохая.

Наверное, все могло повернуться иначе. В тот вечер мать Виолетты, не застав дома дочь с внучкой, действительно сразу же отправилась к Максиму. Стучала в двери. Никто не отозвался. Говорит, слышала плач девочки, который то усиливался, то утихал. Решила:

- Просто не хотят мне открывать, успокаивают Снежану.

К дверям малосемейки вернулась около полуночи. Плача уже не было слышно. После этого искала Виолетту по всему городу. Вопрос судьи напрашивался сам собой:

- У вас пропали дочь и внучка. Почему не обратились в милицию, в другие службы?

- Надеялась на свои силы. Я же не думала, что будет такая жестокость.

Все встало на свои места, когда в январе этого года Виолетта родила сына Данилу. В роддоме назвалась вымышленным именем. После выписки из клиники, откуда их забрал Максим, вечером зашли в подъезд погреться, там и оставили в люльке малыша в осеннем комбинезоне, переболевшего воспалением легких. Виолетта убеждала:

- Я сначала не хотела. Но Максим сказал, что идти нам некуда, денег нет.

Люльку поставили в подъезде на площадке между вторым и третьим этажами. Люди выносили мусор, услышали плач, вызвали милицию. Уберегли, к счастью, от самого страшного. Гособвинитель не сомневалась:

- Судьба ребенка была им безразлична. Оставляя младенца, не позвонили ни в домофон, ни в квартиры.

Защита трактовала иначе:

- Оставили в подъезде жилого дома, а не на улице. Значит, беспокоились...

Найденный подкидыш поднял на ноги все службы. Бабушка спустя десять месяцев таки написала заявление в милицию о пропаже дочери и внучки, а сама вместе с педагогами школы отправилась на поиски в микрорайон Мельников луг, где и встретила на улице Виолетту с Максимом. Оттуда - в малосемейку. А там - мумифицированное тельце в детской коляске. Круг замкнулся.

В последнем слове супруги были кратки. Виолетта, ныне уже лишенная материнских прав в отношении четверых детей, просила строго не наказывать. Максим просил наказать только за то, что совершил. Суд вынес решение, приговорив обоих к 19 годам лишения свободы в исправительной колонии общего и усиленного режима. Обвиняемый также должен пройти принудительный курс лечения от хронического алкоголизма... Приговор не вступил в законную силу и может быть обжалован. По всей видимости, супруги этим правом воспользуются. Ведь услышав приговор, Виолетта искренне изумилась:

- За что?!

dralukk73@mail.ru

Советская Белоруссия № 190 (24820). Суббота, 3 октября 2015