Иждивенчество "в законе"?

На программы социальной поддержки в государстве расходуется 14 процентов ВВП. Это один из самых высоких показателей в странах СНГ. Однако лишь 30 процентов выплат достается тем, кто действительно в них нуждается. Адресная социальная помощь, которую начали оказывать чуть больше года назад, стала еще одним шагом в модернизации системы социальных трансфертов. На нее возлагались большие надежды. Насколько они оправдались? Проблему исследуют наши корреспонденты.

По идее, система адресной социальной помощи должна стать финансовой опорой людям, оказавшимся в критической жизненной ситуации. В первом квартале этого года в Могилевском районе материальную поддержку получили 28 малоимущих семей.

По словам работников управления по труду и социальной защите Могилевского райисполкома, при определении нуждающихся они нередко сталкиваются с попытками некоторых граждан стать в ряд "адресников" - "примазаться" к кормушке с деньгами. Недавно двух жительниц деревни Махово - мать и дочь - социальные работники исключили из списков "адресников". Как выяснилось, работать они "принципиально" не желают. Даже огород у дома завести не удосужились. Зато с нетерпением ждали дня выплаты пособия - чтобы отметить это событие очередным застольем. Не дождались: решением комиссии райисполкома в помощи им отказано как "не желающим самостоятельно улучшать свое материальное положение".

Обратилась с заявлением в райисполком мать-одиночка из Голынца: "Нахожусь в отпуске по уходу за ребенком, помогите". Формально женщина на материальную помощь могла рассчитывать. Если бы не одно "но" - просительница заочно учится в вузе. За обучение платят ее родители - 500 долларов в год. Назвать такую семью остро нуждающейся, согласитесь, никак нельзя...

На какие только ухищрения не идут люди, чтобы буквально вырвать адресную помощь. Одна дама долгое время скрывала от социальной службы, что работает в колхозе, - оформилась в центре занятости как безработная и регулярно получала причитающееся пособие. Когда ее уличили во лжи, сделала большие глаза: "Ну и что?" Другая фактически отказалась от собственной матери: работникам исполкома представила родительницу как "больную соседку, за которой присматривает". И все ради того, чтобы получать 10 тысяч в месяц - как социальный работник!

Социальное иждивенчество, как считают психологи, - наследие былых времен. Отвыкают от него порой медленно и трудно, не отдавая себе отчет в том, что сегодня иждивенчество порождает бедность. На пособие ведь не проживешь, оно - лишь по-со-би-е.

Павел МИНЧЕНКО, "СБ".

На Брестчине малообеспеченными признаны около 40 тысяч семей. Но адресную социальную помощь в прошлом году получили только 8,5 тысячи - как правило, неполных или многодетных - семей. А обратились в органы социальной защиты более 9 тысяч отцов и матерей. Выходит, около тысячи семей помощи так и не получили?

Кроме обратившихся за помощью и не получивших ее, немало и таких, кто отнюдь не торопится пополнить семейный бюджет за счет государства. Многих останавливает бумажная волокита. В отделе по оказанию адресной социальной помощи признают, что пакет документов, которые ежеквартально предоставляют кандидаты на помощь, действительно внушительный. Но без него не обойтись! Да и не в этом, говорят, дело. Тогда в чем? У брестчанина Николая Синкевича 8 детей, жена не работает. На машиностроительном заводе, где он трудится, зарабатывает чуть больше 100 тысяч. Свое право на адресную помощь ему пришлось подтверждать трижды. Отец семейства благодарен государству за поддержку, но считает, что в практике ее оказания есть существенный изъян. Чтобы получать пособие, он должен зарабатывать не больше 374.541 рубля в месяц и на каждого из 10 членов семьи должна приходиться сумма, определенная пороговым прожиточным минимумом. Заработав чуть больше, он социальных доплат лишается. Вот и получается, что выгоднее сидеть дома, а не напрягаться в две смены у станка. Во время каникул Николай Синкевич мог бы устроить временно на завод своего 16-летнего сына-школьника. Но делать этого не хочет. Даже самый скромный заработок парня сразу переведет семью в другую "весовую категорию", и она потеряет больше, чем приобретет от заработков Синкевича-младшего.

Ведущий специалист отдела социальной помощи и социального обслуживания Брестского комитета по труду и социальной защите Наталья Божко говорит, что это серьезная проблема, но разрешить ее сложно. Взаимоотношения с соискателями социальной помощи строятся по строгим правилам, установленным государством.

Но, похоже, они не всегда соответствуют жизненным реалиям. Так не пора ли изменить правила?

Федор Муха, "СБ".

Комментарий

О том, что нынешняя система адресной социальной помощи далека от совершенства, в последнее время говорят все чаще. На селе ее выгодно получать и не работать, для горожан же размер такой помощи порой настолько мал, что нет смысла тратить силы и время на добывание нужных справок. Недавно в Осиповичском районе начался эксперимент по формированию новой системы адресной социальной помощи. В рамках пилотного проекта право на таковую имеет каждый. Это, однако, не означает, что и предоставлять ее станут всем желающим. Размер адресной соцпомощи по-прежнему составляет разницу между 60 процентами бюджета прожиточного минимума и реальными доходами семьи. Если раньше при определении материального достатка учитывались около 20 видов доходов, то в рамках "пилота" - более 30. Кроме того, при определении, кому и на какой срок предоставить государственную поддержку, будет учитываться трудовой потенциал семей и отдельных граждан, их экономическая активность. Станет ли в результате адресная помощь более весомой, сказать трудно. Но в каких бы суммах она ни выражалась (а в текущем году на адресную социальную помощь из республиканского бюджета выделено 3,5 миллиарда рублей), не стоит забывать, что это - крайняя мера. И для государства, и для граждан.