В 2004–м его не носили на руках лишь по той причине, что поднять не могли. Олимпийские чемпионы — они вообще нечасто появляются, а чтобы в дзюдо да еще и в тяжелом весе... Тогда Игорю Макарову прочили большое будущее. А четыре года спустя те же люди, которые пели чемпиону дифирамбы, кардинально сменили тон. После Пекина, куда Макаров так и не попал, ему помянули и лишний вес, и отсутствие результатов... Вспомнили и забыли. Словно вычеркнули из списка надежд. Даже годичной давности титул чемпиона Европы случился словно не с ним: дескать, что такое Европа для олимпионика? А титул этот между тем был знаковый. И со знака этого может начаться новая страница в истории белорусского дзюдо.
— Ну, это когда было, — отмахивается Игорь от установленной мной «точки отсчета». — Тем более что нынешний сезон — сплошная невезуха. Выше пятого места нигде не поднимался, а на первенстве Европы вообще всего одну схватку провел... Я–то знаю, что своего последнего слова еще не сказал, и от того такие неудачи еще обиднее.
— После Пекина многие посчитали иначе...
— Наслушался. Но меня эти разговоры не особо задевали. Возвращаясь из Афин, я понимал, что вся эта шумиха вокруг ненадолго. И точно: с тех пор все вокруг менялось катастрофически быстро. Но разговоры о том, что, дескать, забросил Макаров тренировки, зазнался, разъелся до неприличия, — это все неправда. Скажем так: я не вовремя сменил весовую категорию. Долго думал, сомневался, а когда решился — время уже ушло. А из этой истории такое раздули... Понимаю, что людям хочется кому–нибудь кости перемыть, что растолстевший Макаров или пьяный Арямнов — это сенсация. Но в результате мне кажется, что титул олимпийского чемпиона в Беларуси только мешает жить.
— Вот это новость!
— Что тут нового? Сразу ведь меняется отношение к тебе, появляется если не зависть, то субъективизм в оценках твоих поступков. Ты же чемпион — давай, показывай класс! Вокруг начинается какое–то нездоровое движение, всем от тебя что–то становится нужно. Приходится менять весь привычный уклад жизни, а это выбивает из колеи. Радость улетучивается через месяц, потом остается лишь нарастающее раздражение.
— А можно просто сказать: «Отстаньте от меня!» и спокойно тренироваться дальше?
— В том–то и дело, что нельзя. Олимпийский чемпион — фигура в каком–то смысле знаковая. Заполучить себе такого «свадебного генерала» престижно. Вот и просят зачастую так и такие люди, что отказаться просто невозможно. В общем, сказать, какая от этого титула польза, я не могу. Деньги? Чтобы на титулах сделать деньги, нужно, чтобы тебя постоянно кто–то рекламировал, продвигал... Не самому же мне ходить по предприятиям и продавать лицо! «Здравствуйте, я — олимпийский чемпион Макаров...» Ерунда! Посему и узнают о наших чемпионах чаще всего лишь в ситуациях вроде той, в которую попал Андрей Арямнов. А это уже сомнительная слава...
— Обидно?
— Объяснимо. Дело в том, что у нас в стране никто не готов к появлению олимпийских чемпионов. Инфраструктура, люди... У нас человек возвращается домой с олимпийским «золотом», его встречают, поздравляют, говорят о «защите чести страны», организуют банкет — и все. Что с этим чемпионом дальше делать, никто не представляет. Тогда как в любой стране мира спортсмены такого уровня попадают «в оборот», в систему, которая штампует из них «героев нации». Самому ведь раскрутиться очень сложно. Даже в России. Тот же Тамерлан Тменов, например. Сегодня — депутат Госдумы, известнейший человек. Но на каком–то этапе в его жизни тоже были те, кто помог, подтолкнул в спину... Второй вариант — Дмитрий Носов. Тоже российский дзюдоист — в Афинах третьим был. Многие, думаю, помнят, как он после боя перед камерой с разбитым носом стоял, весь в крови. Он с тех пор стал в каждой бочке затычкой. Иногда кажется, что даже тот эпизод с «кровавым интервью» — часть своеобразного «самопиара». Зрителям ведь нравятся такие кадры. Зрелище! В результате Носов сегодня везде.
— А ты, было дело, решил снять кимоно и пойти работать на завод. И это перед Олимпиадой в Афинах! Чуть ли не силой возвращали обратно на татами!
— Ну так уж и силой... Но уходил — точно. А что тут такого? Жить–то надо было. Женился, семья появилась, денег нет, мне уже 20 лет... Пошел работать. И стоял бы у станка, возможно, по сей день, если бы не армия. Предложили еще на два года «продлить» молодежный спорт, поддержали... А потом вскоре в сборную попал, чемпионом стал... Так что Вооруженные Силы, считай, меня этой медалью и наградили!
— В Пекине можно было повторить Афины?
— Даже не думал об этом. Не попал я туда — что обсуждать? А вот о Лондоне — думаю. И хочу на самый верх. Говорят, что в молодости больше мотивации, спортсмены голоднее до побед... А я сейчас каждую победу и поражение чувствую гораздо острее, чем раньше. Потому что понимаю: каждый поединок может запросто оказаться последним. Когда молодой, к этому легко относишься. Не получилось — не беда. Будут еще старты. А сейчас — возраст, травмы... Это все и так мотивирует, а тут еще и молодые напирают.
— У нас напирают?
— За границей. У нас кому напирать? А марку надо держать. Олимпийский чемпион! Это ведь навсегда! И я вижу, что для любого борца даже сейчас престижно меня победить.
— Ты сильно изменился за последние годы?
— Стал рассудительнее. Не могу сказать, что раньше был совсем уж оторванным, но мировоззрение было другое. И отношение к жизни. Раньше ведь запросто мог «ирокез» поставить, какую–то прическу сделать неформатную. Ну и вообще хотел как–то выделиться. А сейчас... Впрочем, сейчас и форматы изменились. В то время мои эксперименты с имиджем у многих вызывали удивление, а сейчас даже нетрадиционная ориентация без проблем прокатывает. Как тут определить, что сегодня вообще не в формате? Лично меня этот мир вокруг иной раз порядком разочаровывает. Но я — сторонник внутреннего равновесия. Вот и стараюсь не заострять внимание на том, что происходит вокруг.
К сведению
Олимпийский отбор в дзюдо начался сразу после минувших Игр и закончится 29 апреля, когда в Челябинске завершится чемпионат Европы. Спортсмены завоевывают очки на этапах Кубка мира, Гран–при, турнирах серии «Большого шлема», чемпионатах мира и Европы. В конце каждого года (за исключением последнего) от набранной суммы отнимается 25 процентов. К моменту окончания олимпийского цикла пропуск на Олимпиаду получают те спортсмены, которые попадают в число 22 мирового рейтинга. Максимум — по одному человеку от страны в каждой весовой категории. Еще один спортсмен от страны может быть добавлен на основании континентальной квоты, воспользоваться которой могут те, кого выберет компьютер, распределяющий борцов с учетом их рейтингов и побед за последние четыре года. Всего в каждой весовой категории на Олимпиаде выступают 32 борца.
На сегодня вблизи олимпийской части мирового рейтинга значатся трое белорусов. Игорь Макаров (+100 кг, 20–й в мировом рейтинге), Евгений Бедулин (100 кг, 30) и Александр Стешенко (81 кг, 35). У каждого из них, по словам главного тренера национальной сборной Руслана Шарапова, есть шанс как получить лицензию, так и наблюдать за олимпийским турниром по телевизору. Этот «выбор» им предстоит сделать на оставшихся рейтинговых турнирах. Выступив на недавнем турнире серии «Большого шлема» в Японии, где Игорь Макаров уступил в первой схватке японцу Такеши Ожитани, а Александр Стешенко дошел до второго круга, белорусские дзюдоисты отправляются в Китай, где в ближайшие выходные пройдет этап Гран–при. Далее в календаре значатся этап Кубка мира в Тбилиси и Праге, «Большой шлем» в Париже, Гран–при в Дюссельдорфе и, собственно, чемпионат Европы в Челябинске, который, впрочем, с учетом невысокого по сравнению с другими турнирами международного престижа сможет лишь подкорректировать окончательный олимпийский список.
