Несу в мусорный контейнер два пакета. Ловлю себя на мысли, что люблю эту дорожку через весь двор, мимо детского садика, мимо покосившейся конструкции для сушки белья... Вспоминаю, что уже давно здесь никто не сушит большие розовые панталоны и выцветшие простыни. И лет десять нет будки, где жила шумная собака Альфа. Я утеплила ее жилье старым одеялом, но собачья брехня сильно раздражала жителей двора. Альфу вывезли, будку снесли, одеяло долго валялось возле мусорки.
У контейнера возится бомж. Я беру один из пакетов, там целая упаковка детского творога, хлеб, кусок пирога... Вообще, у меня пунктик, я читатель этикеток. Срок годности истек, прощаемся. Даю бомжу пакет, говорю — там продукты.
— Не надо мне!
Бродяга аккуратно бросает мой пакет в бак, разворачивается и уходит.
Думаю: «Ничего себе. Откуда он знает?» Я сама иногда забываю...
И в памяти всплывает тот самый солнечный день детства, когда я нашла гнездо. Прямо посреди житного поля. Я тогда думала, что счастье — это расставить в стороны руки, закрыть глаза и с разбегу забежать в ароматный лес из колосьев. А потом мчаться в шуршащем облаке и бояться неизвестности, так, чтобы в груди и животе неприятно щекотало. И чем больше поле, тем страшнее. А это было огромное колхозное. Можно потеряться. Ужас, как страшно. И кто еще здесь живет? Чудовища! Открываю глаза — прямо под ногами гнездо. В нем один–единственный птенец. Пищит и рот желтый.
— Малю–ю–ю–ютка... Ты совсем один. Голодный?
Надо же, какой смешной клюв, как на подкладке из лимонного атласа. Теперь я буду хорошая. Не буду убегать со двора, чтобы прятаться в колосьях, выращу своего птенчика. Он станет птицей, будет сидеть на плече и петь мне на ушко свое. Счастливая, несу гнездо домой.
Птенцу хуже день ото дня. Он не клюет зернышки, не пьет водичку, лежит на боку.
— Скоро сдохнет... — констатирует бабуля.
Мне еще хуже. Я ошиблась. Нельзя было забирать гнездо. Хотела как лучше.
Теперь я плачу, сидя под яблоней. Здесь похоронен Барсик, мой бездомный котенок. Я его заперла, а он выбежал из комнаты, попал под тяжелую дверь, которую до закрывания мгновенно доводит тугая пружина. К вечеру Барсик сдох. Это было около года назад. Вот–вот помрет птенец. Все как–то не так.
Последний, кому я пыталась помочь, был кот с большой дыркой в боку. Микроспорию лечили всей семьей. Лысая, в белом платочке, я отковыривала кору яблони и клялась больше никогда не быть хорошей.
— Ах ты жадина! — хохотали родители. — Угости детей конфетами...
— Я не могу.
Мне виделось, как дети погибнут от аллергии на мой шоколад.
Дальше все пошло замечательно. Больше никто не страдал и не умирал, пока... меня не попросили отнести чашку с чаем заболевшей тете. Чашка разбилась, и я обожгла ногу. Приехала скорая помощь, надели на меня валенок и увезли назад в деревню. Чтобы я не видела, как смертельная болезнь забирает молодую и красивую женщину.
— Дай списать!
— Лучше не надо.
Он, дурак, все же списал контрольную задачу, и теперь у нас обоих «тройка».
Привыкнув к тому, что мое добро злое, я вдруг открыла для себя мир с другой стороны. Оказалось, что обратное тоже работает. 26 апреля 1986–го я подставила своему другу подножку. Андрюха упал, подвернул сустав стопы. Так вместо того чтобы носиться по двору, на майские мы заперлись в своих квартирах и ненавидели друг друга. А потом нам принесли молоко с йодом и уже по телефону мы делились, какой это отвратительный коктейль и что такое вообще этот Чернобыль.
Когда мы отмечали Новый год в доме у родительских друзей, я слепила хороший снежный комок, аккуратно прицелилась и подбила Анжеле глаз.
— Ты ненормальная! — выла дочка приятелей.
Но тут же нарисовался Виталик и стал делать Анжеле примочки. Через несколько лет они поженились.
В жизни каждого человека работают свои законы. Иногда странные. Но не поспоришь. Кто их пишет? Нам остается только принять, научиться жить в заданных условиях и, может быть, открыть немного смысла в предлагаемых обстоятельствах.
Так, я часто вспоминаю Булгакова. И думаю, что в желании быть хорошим — ничего хорошего нет. Иногда ради добра нужно стать злым. Отвести от себя всякие подозрения.
Что скажешь, Мефистофель?
Т.С.
sylimovna@rambler.ru
Советская Белоруссия № 235 (24865). Пятница, 4 декабря 2015
