— Слышала, и не раз, от ваших коллег, что сложно находить новых ведущих на новости. Это правда?
— Невероятно сложно, как и сразу распознать, что перед тобой перспективный ведущий. Вот приходит человек, которого ты не знаешь, и вроде бы говорит умные вещи и выглядит симпатично, но сразу понять, что у него есть потенциал, мне пока тяжело. И только после записи в студии четко понимаю, будет толк или нет.
— Если удачно прошла запись, можно рассчитывать на работу?
— Процентов на 70. Остальные 30 зависят от соискателя. Мое правило: человек необязательно должен быть журналистом по образованию, чтобы работать в теленовостях. Многое зависит от характера, интеллекта, кругозора и умения работать в команде.
— От вас, Полина, легко было ожидать подобных правил. По образованию вы экономист‑маркетолог, несколько лет работали в модельном бизнесе. Кстати, моделинг был до или после учебы в университете?
— Параллельно. В 15 лет я попала в агентство «Тамара», но никто не отменял учебу в школе, где была медаль, а после университетский диплом.
— У вас случались крутые контракты в модельном бизнесе?
— О да, два года я плотно поездила по миру: работала в Милане, Сингапуре, Китае, Индонезии, Ливане… Жизнь подарила мне много путешествий и знакомств с интересными людьми.
— Вас закалила эта работа?
— Да, в модельном бизнесе ты все время сталкиваешься с конкуренцией, не бывает такого, что девушку постоянно выбирают на кастингах, практически всегда она проходит через 99 отказов, и только в одном случае из ста ей говорят «да» и предлагают работу. Представляете, какие это удары по самолюбию каждый раз, когда тебя не выбирают: а вдруг я недостаточно стройна, хороша собой?.. Этот путь бесконечного самоедства выдерживают самые стойкие.
— А вы сталкивались с оскорблениями от работодателей, например, толстухой вас называли на кастингах? Или еще как‑нибудь обидно?
— Нет, такого не было. Но был смешной случай: я приехала работать в Милан, заключила на месяц контракт с агентством. И вот меня пригласили на съемку, коммерческую, хорошую, мы рекламировали крем для лица и тела. Перед фотосессией визажист меня красит и спрашивает: «А сколько тебе лет — 16? 18?» Я отвечаю: «Нет, мне 24». Он говорит: «О, так ты суперстарая модель». Это была, конечно, шутка. Но, как известно, в каждой шутке есть доля правды: когда вокруг 16‑летние модели, в 24 ты уже чувствуешь себя не совсем комфортно. Но это стереотипы. Все в твоей голове: можно и в 30 выглядеть шикарно, намного лучше, чем в 16.
— Как этот опыт на вас отразился? Вы, например, избегаете социальных сетей, даже странно, что у такой эффектной девушки нет Instagram.
— Наверное, я устала от широкой публичности, захотелось какую‑то часть себя скрыть от лишних глаз. Понимаю, сейчас мир таков: чтобы быть в тренде и оставаться на плаву, надо активничать в Instagram. Но пока его отсутствие не мешает мне жить и работать. Как только пойму, что упускаю что‑то важное, обязательно заведу аккаунт.
— Почему все‑таки ушли с подиума, не добивались высот Наоми Кэмпбелл?
— Мне это было неинтересно. Я относилась к моделингу как к хобби, а работать всегда хотела на телевидении.
— Не жалеете?
— Нет. На телевидении есть много путей для карьерного маневра, а век модели все‑таки короткий, как бы ты хорошо ни выглядела, в 35 лет неизбежно начнешь уступать тем, кто тебя моложе. Арифметика тут простая.
— Вам легко поддались новости, быстро освоили профессию ведущей?
— Нет, не могу сказать, что я прирожденная телеведущая. На своем месте я себя почувствовала только спустя года три‑четыре.
— Ничего себе.
— Да, а первый год был сплошным ужасом, я осознавала, что ничего не умею, но очень хочу научиться. Более‑менее свободно себя почувствовала и страх ушел, когда поняла, что студия — это мое место и я хозяйка положения, готова нести людям информацию и выражать свои эмоции. Сейчас я люблю свою работу, люблю приходить сюда, на Макаенка, находиться здесь. У нас профессиональный дружный коллектив. Все это меня заряжает.
— Когда предложили новую должность, легко согласились?
— Нелегко, я не люблю перемены, и мне надо время, чтобы принимать кардинальные решения. Но если соглашаюсь — иду вперед уверенными шагами.
— Быть руководителем означает умение отказывать людям. Вы умеете?
— Я еще маленький босс, тяжело мне отказывать. Но вы знаете, поняла для себя одно: нужно давать людям маленький шанс, один, всем без исключения. Как знать, может быть, я не разглядела, посчитала человека бесперспективным, а он потом возьмет и вырастет в настоящую звезду. Об этом всегда помню, поэтому шанс даю всем.
— У вас уже есть недоброжелатели, те, кому вы отказали и они вас невзлюбили?
— Думаю, нет. Меня тяжело невзлюбить. (Смеется.)
— Много к вам людей приходит на кастинги ведущих?
— Очень много.
— Парадокс: никто не смотрит телевидение, но все хотят на нем вести новости.
— Для меня это тоже парадокс. Многие приходят, конечно, из самолюбия, потешить свое тщеславие, не понимая, какой это титанический труд — новости.
— О собранности вашей ходят легенды, общалась с композитором Евгением Олейником, он вас называет «супервумен». В совместной поездке в Милан большой компанией вы проявили себя самой умной и четкой.
— Да, у творческих людей с самоорганизацией сложнее. Помню прекрасно эту недельную поездку. Женя и его жена Юля (группа Aura. — Прим. ред.), по‑моему, все время хотели поспать подольше утром, а я их вытаскивала активничать: то в Венецию, то на выставку «Экспо». Возможно, поэтому у него такое впечатление обо мне сложилось.
— А ваша подруга певица Виктория Алешко называет вас самым надежным человеком в ее жизни. По‑моему, слова говорят сами за себя — доверие к вам стопроцентное.
— Мы с Викой дружим 9 лет, тот случай, когда всецело принимаем достоинства и недостатки друг друга. На данном этапе она мне как сестра, ее любят моя семья, родители. Как в песне, помните: «Пусть говорят, что дружбы женской не бывает, но мы‑то знаем…»
— И Виктория не стесняется признаться, что может у вас перехватить некоторую сумму время от времени, из чего я делаю вывод, что вы умеете организовать свой бюджет.
— Моей маме кажется, что недостаточно умею, но я всегда стараюсь иметь «подушку безопасности». Меня так воспитывали. Пытаюсь и Вику этому научить.
— Наверное, с Виками это не работает. Мы так не умеем. Правильно ли я понимаю, что мама — ваш главный критик? Кто ваши родители?
— У меня очень хорошая семья. Мама и папа — госслужащие в маленьком городе Старые Дороги. Есть старший брат. В семье крепкие традиции. С папой, например, мы созваниваемся каждое утро. Я папина дочка. Кстати, если возвращаться к вашему вопросу о соцсетях, почему меня там нет. Таким образом я еще и свою семью оберегаю. Мои родители наверняка не были готовы к тому, что их дочь станет популярной и ее начнут обсуждать в интернете, писать о ней не всегда правду. Я научилась с этим справляться, совсем не читаю сетевых комментаторов, считаю их в большинстве своем бездельниками и не обращаю на них внимания. Но родителям тяжело. Именно поэтому приняла решение закрыть личное от посторонних глаз. Думаю, решение было правильным.
— Вы любите бывать в Старых Дорогах?
— Очень. Меня там охватывают самые теплые детские воспоминания. К сожалению, езжу домой все реже и реже, пока не сумела в новой должности так организовать свое время, чтобы хватало времени в сутках и на поездки к родителям, и на тренажерный зал, и на лесотерапию. Но надеюсь, постепенно выстрою график так, чтобы все успевать.
viki@sb.by
