Знаю десятки историй своих сверстников и одноклассников, которые уже в ХХ веке убегали из родительского дома в дальние края. Ехали на автобусах и троллейбусах, на трамваях и электричках, плыли на пароходах и даже баржах. Везучим удавалось преодолеть расстояние изрядное, а незадачливых путешественников задерживали на железнодорожных вокзалах, в поездах, в аэропортах. Учителя, родители, родственники и знакомые сходили с ума, сбивались с ног, обшаривая чердаки, подвалы, окрестные стройки, заглядывая в колодцы.
И я, рассказ Чехова еще не был прочитан, отправился в дальние края. Мотивация странная — попасть в Эрмитаж. Ушел один, без попутчика. Доехал до Гомеля, на троллейбусе — до вокзала. Сколько времени я бродил по вокзалу, уже и не вспомню. А вот лицо милиционера, схватившего меня за воротник, когда я забирался в вагон пассажирского поезда, почему-то Рига — Симферополь, — запомнил. Этот молодой и очень высокий парень в серой милицейской форме и фуражке с алым околышем, с желтыми усами и такими же бровями каким–то образом меня вычислил. Знать, я не первый был подобный путешественник в его служебной практике, а может, и он сам когда–то поступал, как я. Поезд тронулся, проводница, радостно смеясь, захлопнула зеленую дверь вагона, помахав милиционеру рукой. На меня еще не было «ориентировки», и мой мутно отпечатанный портрет не висел на всех станциях и вокзалах. Скорее всего, меня выдал мой вид. Допросом наше общение не назовешь, хотя я испугался, рассказал молодому милиционеру всю свою жизнь и даже похвалился хорошими оценками. Помню, как он смеялся. Поил меня чаем и кормил пирожками с повидлом, купленными без очереди в буфете вокзала.
Потом на милицейском «уазике» меня доставили домой. Мальчишки из нашего и соседнего домов мне завидовали. Мама то плакала, то смеялась, а отец все время молчал. Я знал, что мне влетит, и не ошибся — досталось так, что пару дней больно было сидеть. Приятелям я немного приврал, рассказав, что доехал до Жлобина...
Что же гонит нас, детей и взрослых, в дальние края, в места незнакомые? Желание перемен, пусть и временных, жажда приключений самых разнообразных, интерес к чужой жизни, пейзажам, пище, воде, запахам... Может, уезжая куда подальше, мы хотим что–то забыть, вычеркнуть из жизни, заменить новыми яркими впечатлениями?
Мотиваций множество. Знаю даже таких чудаков, которые, чтобы доказать знакомым, что и они не лыком шиты, едут в Африку, не обращая внимания ни на лихорадку, в тех краях свирепствующую, ни на вооруженных местных жителей, для которых всякий белый путешественник — потенциальная возможность заработать, получив выкуп.
Для себя я сделал открытие. Чаще всего я уезжаю в путешествие, чтобы, нет, не чужие языки слышать и не чужие ароматы вдыхать. Я уезжаю, чтобы услышать себя, понять, что во мне происходит. В последнее время лучше всего мне удается разобраться в себе не за границей, не в комфортабельных условиях отеля «все включено», а в небольшой белорусской деревне. Где каждый предмет мне дорог, а пейзаж знаком до боли...
Сижу на крыльце, слышу, как шумят листья большущего дуба, как шепчут трава и кусты, слушаю голоса птиц, стрекот кузнечиков и тысячи прочих звуков... С яблони падает яблоко. Ударяется о крышу гаража, катится, сваливается в траву... В этот момент я удивленно улыбаюсь, начиная понимать то, что происходит во мне.
ladzimir@tut.by
Советская Белоруссия №149 (24530). Пятница, 8 августа 2014 года
