Народному художнику Маю Вольфовичу Данцигу исполнилось 85 лет

Народному художнику Маю Вольфовичу Данцигу исполнилось 85 лет

В его мастерской я видел настоящий плуг, с лемехом, отвалом, ручками. Тяжеленный, ржавый, убедительный... Кругом картины, рамы, мольберты, кисти, краски, холсты, глянцевые альбомы по искусству, фотографии. Пахнет красками, лаком и кофе, а в углу — старый железный плуг.


Тот плуг был персонажем его первой огромной картины «Белоруссия — мать партизанская», написанной в далеком 1967 году. Такой же равноценный герой полотна, как старые и молодые партизаны в телогрейках, женщины с суровыми лицами, подростки, седобородые старики, пулемет, накрытый деревенским лоскутным одеялом, холодная печь, оставшаяся от сожженного дома, и зимний пейзаж с полыхающим небом и черными стволами сосен...

Думаю, что хранит художник этот плуг специально. Они похожи, они подходят друг другу, как это ни удивительно. Потому что нет у нас другого художника, который смог написать столько холстов, огромных, как поля...

Если бы меня попросили сказать о Мае Данциге максимально кратко, одним словом, вложив в него все, что думаю и знаю, я сказал бы: «Большой!» Обязательно с восклицательным знаком и непременно с заглавной буквы. Он большой во всем. В своих желаниях, идеях, замыслах и, самое главное, в результатах.

У Данцига огромная мастерская с высоким потолком и окнами во всю стену. Уверен, если бы она могла быть еще выше и еще шире, то и полотна, написанные в ней, были бы еще больше.

Все его программные работы — многометровые, монументальные. Они привозились на выставки в разобранном виде. В зале, на полу, складывался–собирался подрамник, разворачивался, а потом натягивался холст... А когда картина оказывалась на стене выставочного зала, то даже у коллег перехватывало дыхание. У одних от зависти, у других от восторга и восхищения.

Работы Мая Данцига сразу после первой выставки становились знаменитыми, а потом, очень быстро, и хрестоматийными. По ним теперь судят не только об изобразительном искусстве Беларуси, но также и об искусстве бывшего Советского Союза. Ни одна масштабная выставка уже давно не обходится без работ Мая Данцига. Он — история и живая легенда!

Мне повезло, впрочем, как и сотням других студентов, четыре года учиться у профессора живописи Мая Вольфовича в нашей академии искусств. Он относится к тем учителям, которые позволяли студентам вести с ним спор, говорить на равных, пытаясь доказать свою правоту. В те годы подобные отношения педагога и ученика были редкостью.

Сегодня, тридцать лет спустя, стало понятно: главная причина такой свободы — уверенность мастера в том, что спорить надо не ради спора, а для того, чтобы искусство двигалось вперед, искало новые выразительные средства, темы, сюжеты.

Данциг — ярчайший представитель «сурового стиля». Он из тех творцов, кто попытался говорить прямо, громко, честно, всегда оставаясь верным самому себе, убеждениям и идеалам. В его лучших работах — в тематических полотнах, городских пейзажах, натюрмортах, портретах — главное — тема, идея, яркое решение.

Он рассказал о войне, о мире, о любимом городе, о людях, с которыми близок, и, самое главное, о времени, в котором живет.

В день своего рождения Май Вольфович был в мастерской. Я поздравил учителя и замечательного художника с юбилеем, пожелал здоровья. Пошутили, говоря о планах на будущее и вспоминая прошлое...

Глядя на полотна, легко представить Мая Данцига великаном, высоченным, плечистым. На самом же деле Май Вольфович человек невысокий, голова гордо вскинута, глаза блестят.

Долгих вам лет, мастер!