Дед Манюкин — персонаж архетипический вроде деда Щукаря, бодрых старичков из «Белых Рос» и даже где–то шляхтича Завальни. Рассказывает по вечерам внукам байки про свои подвиги, смешивая их с народными сказками и преданиями. Придуманный Василием Ширко персонаж из реальной деревни Чурилово действует уже не в первой книге. В этой собраны байки и веселые, и жуткие, почему я и упомянула шляхтича Завальню. Ибо здесь и зачарованные клады, и нечистая сила вплоть до «Люцыпара», и краснолюдки — местные гномы, и ведьмы, и князья... И даже... инопланетяне. А параллельно — вполне привычные люди от милиционера до председателя сельсовета. Автор использует огромный пласт белорусского фольклора, это касается и красочной речи («Заскакаў мой паплавок, як п’яны дзяк на радзiнах», «а мае вы каласочкi–красачкi!»), и сюжетов, в которых по–постмодернистски перетасовываются цитаты. Авторская ирония не явно, но затрагивает современные явления и людей. Финальный фантасмагорический аккорд книги — дед Манюкин получает телеграмму из Лондона, в которой князь Радзивиллл подтверждает, что Манюкин принадлежит к роду Радзивиллов и может вступать в клуб белорусской шляхты «пад старшынствам дробнага шляхцюка Г.». «Дзед пераможна глянуў на бабулю, як самы сапраўдны шляхцiц, пацалаваў руку паштальёнцы, забраў тэлеграму i, падмiргнуўшы нам, падшывальцам, пайшоў у хату».
Дэвид Митчелл. Облачный атлас. ЭКСМО, Москва. 2014.
Посмотрел экранизацию — почитай книгу. Хорошее правило. Срабатывает двояко: если фильм лучше, радуешься за режиссера, если хуже — возмущаешься за писателя. Фильм Томаса Тыквера и Ланы и Энди Вачовски «Облачный атлас» стал самым дорогим независимым фильмом и провалился в прокате. Читатели сетовали, что в фильме не передана философская подоплека романа. А тут действительно все не перенесешь, ибо Митчелл в интервью витийствует о том, что «Буквально все главные герои, за исключением одного, являются реинкарнацией одной и той же души в различных телах на протяжении всего романа, идентифицируемых по родимому пятну... Это просто символ действительной универсальности человеческой природы». Впрочем, можно эту эзотерическую лапшу оставить за кадром и просто читать увлекательное повествование, сплетенное из шести историй: адвоката из 1849 года Адама Юинга, которого чуть не отравил корабельный доктор, молодого английского композитора Роберта Фробишера, покончившего с собой в 1930–х, журналистки Луизы Рей, открывающей в 1970–х заговор корпораций, старого издателя–авантюриста Тимоти Кавендиша, которого разозленные родственники уже в наши дни отправили в страшный дом престарелых, официантки–клона Сонми–451 из 2144–го и пастуха Захри из постапокалипсического будущего. Пожалуй, основной идеей текста является не «универсальность людей», а, наоборот, неповторимость каждой личности и право ее на свободу. Свободы заслуживают и темнокожий Аутуа, спасший Адама Юинга, и клонированная официантка, обреченная на рабский труд и «утилизацию», и старики, и представители «меньшинств». Не зря в тексте запрятаны отсылки к протестной литературе: цифра 451 из имени официантки отсылает к роману Бредбери «451 градус по Фаренгейту», а фамилия героя «Кавендиш» указывает на город, в котором в эмиграции жил Солженицын. Всегда люди захотят поработить более слабых, но найдутся и те, кто станет сражаться за чужие права.
Издания для обзора предоставлены книжным магазином «Академическая книга», Минск, пр-т Независимости, 72.
Советская Белоруссия №194 (24575). Пятница, 10 октября 2014.
