Владимир Тихонович КАРАКА — педагог по призванию: до и после войны учил детей.Сколько отмерено, столько и пройду
Скоро ему исполнится 102 года. Интересно, что и в роду Карака были долгожители: бабушка по материнской линии дожила до 105 лет. Владимир Тихонович родился в 1918 году на Слутчине в деревне с любопытным названием Исерно. Был вторым ребенком в семье.— Наша деревня с каким-то французским названием, а фамилия наша была тогда в селе очень распространена. О происхождении ее знаю мало. Слышал, что «карак» означает по-белорусски «затылок». Но и в Украине немало людей с такой любопытной фамилией, — рассказывает ветеран.
После окончания семи классов Владимир поступил в педучилище и успел его окончить. Кроме того, парень заочно учился на историческом факультете Белгосуниверситета и одновременно учил детей в деревенской начальной школе. Война прервала наставничество Владимира, застав его в Гомеле. Владимир Тихонович вспоминает:
— С первого дня немцы стали нас бомбить, они точно знали, где находятся офицерские казармы и штаб. Нам, еще зеленым солдатикам, выдали патроны, автоматов на тот момент ни у кого не было, а с ружьем ведь на танк не полезешь. Некоторых немцы сразу брали в плен. Меня сперва отправили на переформирование в Новосибирск. Стояли в Вологде на Северо-Западном фронте, потом я лейтенантом и командиром автороты попал на 3-й Украинский фронт. Потом — в 18-ю танковую дивизию 52-го танкового полка…
Румыния, Венгрия, Австрия
Если бы не война, то большая семья Владимира осталась бы на родной земле в целости. Отец Тихон Терентьевич был партийным, руководил колхозом, потом возглавлял МТС, служил комиссаром Слуцкого района. С младшими детьми (братом и сестрой Владимира) семья вынуждена была уехать в эвакуацию, потому что каратели расправились бы со всеми в первую очередь.Хоть верь, хоть не верь во всевышние силы, но ветеран говорит, что в рубашке родился:
— Мой старший брат Иван пошел служить связистом и погиб на Украинском фронте. До сих пор никто не знает, где его могила, а вот младший, второй, брат был шофером у военного командира всю войну. Ужасы всякие пережил, но был только ранен, — вспоминает ветеран. — А я так вообще оказался живучим.
Сколько раз товарищи погибали у Владимира Тихоновича на глазах! Шокирующие эпизоды он вспоминать не любит — сразу давление поднимается. Но все-таки несколько историй в своем монологе о войне собеседник упомянул:
— Помню, я отошел от нового сослуживца всего на пару минут в доме, в котором мы остановились на ночлег. Я вышел, пошел искать фонарь, чтобы помочь ему посветить и прочесть письмо. Слышу — летит со свистом снаряд рядом. Возвращаюсь, а он разорвался прямо над головой солдата-новичка. Осколок попал в парнишку, которого только призвали. От силы неделю он прослужил и не умел еще толком оружия в руках держать. С чувством горя похоронили новобранца… А еще были случаи во время передислокации. Солдаты прыгают по грузовикам. Трогаются, и раз — фашисты попадают в одну из машин, которая двигается впереди. В ней все гибнут насмерть… На войне я понял одно: никто не знает своей судьбы, и от нее нельзя убежать.
В конце войны командир паркового взвода участвовал в ожесточенных боях под Будапештом, в составе 3-го Украинского фронта принимал участие в освобождении от немецко-фашистских захватчиков Украины, Бессарабии, Австрии.
Момент освобождения от немецкого ига он помнит отчетливо. Май 1945 года встретил на побережье озера Балатон:
— Все плакали, ликовали, кричали, а венгры угощали нас вкуснейшим виноградным вином…
Почти год пришлось Владимиру КАРАКЕ пролежать в госпитале из-за осколочного ранения ноги.В том же 1945 году в Австрии Владимир Тихонович атаковал остатки немецкой банды и получил серьезное ранение ноги, из-за которого пролежал почти год в местном военном госпитале, а потом был направлен в больницу Харькова. Те дни он вспоминать не любит:
— Долго ходить не мог… Ехал на родину я поездом, с остановками на всех станциях, и за время в пути моя нога совсем распухла, началось гнойное заражение. Предстояло еще несколько операций. Врачи чудом сохранили конечность, но после мне дали инвалидность. Домой вернулся только осенью 1946 года — с палочкой. Не видел родных лет семь. Позже выяснилось, что там, в ране, глубоко сидел осколок, долго я с ним жил, но в Минске потом его извлекли.
О возрасте и семье
В родной деревне он женился на очаровательной Еве. Она тоже работала учителем. Окончила училище и после трудилась всю жизнь в начальной школе. Вместе воспитали сыновей Михаила, Валерия и дочь Галину. Сегодня у ветерана четверо правнуков. Многие из них живут в Солигорске. В родном доме в Исерно теперь живет внук ветерана, сын Галины. Женщина говорит, что его назвали в честь деда — Владимиром.— Он, как и дед, очень не любит город, — замечает Галина. — Все детство в родной деревне провел, хоть и минчанин, а недавно переехал туда с женой, работает автослесарем-механиком, держит кур и хозяйство, ему 35 лет, а в столицу приезжает изредка… Говорит, что неинтересно ему на асфальте.
Интересуюсь у Владимира Тихоновича, есть ли у него какой-то секрет долголетия. Но он отшучивается:
— Да какое там… Хлеб с чесноком с детства люблю, ел что бог подаст, за свою жизнь ни разу не соблюдал диету. Правда, когда учительствовал, каждый день на велосипеде ездил в соседнюю деревню за 4 километра. Дочка смеется, говорит, что это велоспорт наказал мне так долго жить.
И, конечно, долгий век подарен Тихоновичу судьбой и хорошим настроением, оптимизмом. Всегда с улыбкой общается со школьниками, частыми гостями ветерана. Доброжелательный, веселый, с прекрасным чувством юмора, несмотря на то, что пережил много боли и насмотрелся человеческих страданий.
Фото автора
