Против «Старика» каратели борисовского гарнизона предприняли не менее 4 операций. Во время одной из них у деревни Новое Янчино немецкое подразделение и полиция двух волостных управ с трех сторон атаковали отряд. Пыжиков вырвался, но пропали его 9 человек, в том числе начштаба Николай Расторгуев. Позже он нашелся в 1-й Белорусской бригаде, где возглавил один из отрядов.
Встреча партизан бригад «Смерть фашизму» и «Разгром» с жителями местечка Смолевичи, 1944 г.В итоге со «Стариком» осталось менее 20 бойцов, которых он решил увести к озеру Палик, где стояли другие отряды, созданные в основном из числа окруженцев. Здесь дислоцировался и диверсионно-разведывательный отряд лейтенанта Кузина, имевший такие же полномочия, как и советский диверсант и чекист, командир партизанского отряда «Местные» Станислав Ваупшасов, действовавший под псевдонимом Градов на территории Минской области. Под началом Кузина находились отряд «Победа» (группа самого Кузина), выросший до 80 человек, и крохотные отряды Романа Дьякова, лейтенанта Бычкова, Михаила Джагарова и Алексея Дрантусова. Были на Палике и другие небольшие партизанские формирования, созданные из числа бежавших из плена солдат и окруженцев. Пыжиков планировал увязать действия с отрядом Кузина, но к моменту прихода на Палик застал только небольшую группу партизан, остальных Кузин увел к Суражским воротам. Впоследствии и они ушли, оставив «стариков», которые своим малочисленным составом не могли защищать подступы к Палику. Опуская подробности, скажу, что некоторые последующие события и действия Пыжикова вызывали недовольство у руководителя БШПД Петра Калинина и секретаря ЦК КП(б)Б Пантелеймона Пономаренко.
12 августа 1942 года Василий Семенович собрал командование отрядов, действующих у Березины. На западной стороне их было 6, на восточной — только «Старик». И, ссылаясь на полученные от Пономаренко полномочия, предложил объединить разрозненные партизанские отряды и группы в партизанские бригады. Так из действующих в районе Логойска и Плещениц отрядов создали бригаду «Дяди Васи». На западном берегу Березины была создана бригада «Дяди Коли», на восточном — третья бригада под руководством Владимирова (Старика). Позже Пыжиков пытался объединить отряды, базировавшиеся в Бегомльском, Лепельском районах и нескольких районах Минской области. Но его замысел по разным причинам не осуществился, лишь обострился конфликт с партизанским и партийным руководством. В мае 1943 года бригаду расформировали, а Василия Пыжикова арестовали. Реабилитировали комбрига только в 1955 году.
ЧТОБЫ кратко ознакомиться с партизанской и диверсионной работой «Старика», пришлось просмотреть огромные подшивки с директивами и постановлениями ЦК КП(б)Б, межрайонного партийного центра Борисовской зоны, приказы и приказания бригад и дивизий, выписки из протоколов заседаний Смолевичского подпольного РК КП(б)Б, рапорты о боевой деятельности, строевые записки и справки.
Мой знакомый лейтенант Павел Сиваков проходил по некоторым из них, где шла речь о том, что «группа Сивакова вернулась с боевого задания без потерь» или «выполнили задание, чем заслуживают благодарность командования».
Встреча партизан, крайний слева Павел СИВАКОВ, 1988 г.«Старики» воевали в Смолевичском, Плещеницком, Логойском и Борисовском районах. Один из документов, подписанный комбригом Владимировым (Василием Пыжиковым. — Прим. авт.): «18.12.42 г. Разъясните всему личному составу, чтобы люди правильно поняли это мероприятие. В подробности вас посвятит комиссар Лихтер. […] Пока не обеспечат оружием, должны находиться дома, но в список их внести. […] Немецкие листовки немедленно через агентуру зашлите немцам, особенно в Борисов. В Минск посылаю для Жана конверт с деньгами, быстро передайте ему. Работу по Борисову не прекращайте ни на минуту и максимально усиливайте».
Кто такой Жан, не знаю. Но определенно, чья-то подпольная кличка. Осведомители, резиденты… Только в секретных материалах прописывались их настоящие имена, на заданиях их звали Новый, Голуб, Сосна, Бурян, Студент, Цыган, Дуб, Ясный и даже Адольф. Одни занимались переводом солдат в отряд из краевой обороны, другие подкладывали часовые мины на улицах города, в гаражах с немецкой техникой. Третьи вычисляли агентов гестапо, даже из числа «своих». Одна из записок свидетельствует: «Резидент (ФИО), 1925 года рождения по кличке Курск. Оказалась агентом гестапо. Весной 1944 года, уйдя по заданию в Минск, осталась в гестапо и выдала все, что ей известно, связанное с партизанами».
Да и таких, к сожалению, хватало. В одном из приказов руководителя межрайонного партийного центра Борисовской зоны Жуковича от 8 декабря 1943 года говорится: «Минской школой гестапо выпущены и засланы в партизанские отряды около 400 агентов (далее идут фамилии. — Прим. авт.). Примите все меры по выявлению агентуры в ваших отрядах».
Еще одно из заданий для «Старика», полученное в феврале 1943-го: «Есть сведения, что немцы практикуют высадку десантов в советской форме в леса на партизанские лагеря. В Западной Беларуси в результате этого уже уничтожено 2 партизанских отряда. Усильте наблюдение за воздухом». По приказу начштаба БШПД Калинина бойцы должны были предотвратить переброску к линии фронта немецких танков дивизий «Гитлер» и «Рейх». Нашла документ, где сказано, что бойцы-диверсанты использовали бесшумное оружие, по возвращении с задания его нужно было сдавать и никого к нему не допускать. За нарушение — строгое наказание, вплоть до расстрела.
Еще один интересный, на мой взгляд, момент: отряды «Старик» и «Смерть фашизму» среди сельских жителей и молодежи Смолевичского района организовали сбор средств для строительства танка имени белорусских девушек. Взносы — рубли, облигации, купоны, серебро и царское золото (1 монета приравнивалась к 5 рублям) — это целые списки. Но, к сожалению, сведений о том, что это был за танк, где его планировали выпускать и выпустили ли вообще, не нашла ни в архиве, ни в интернете. Кто его знает, может, через какое-то время и выстрелит где-нибудь эта информация — уже не удивлюсь.
С сентября 1942 года под приказами и в документах «стариков» часто появляется фамилия нового комбрига Ивана Рябышева. Один из них подписан 4 декабря 1942 года: «В целях лучшего обслуживания в санитарном отношении больных и раненых бойцов и командиров создать при бригаде стационар. Начальнику санитарной службы бригадному военврачу 2-го ранга Тихомирову Константину Константиновичу разместить стационар на территории отряда «За Отечество» в землянке штаба. Старшим врачом назначить Ботвинник Елизавету Борисовну, медсестрой — Кульчицкую Александру Николаевну…».
Можно привести тысячи выдержек из партизанских документов, даже из того мизера, как я считаю, который оказался в моих руках. Списки и сведения об агентурной сети отрядов и дневники начальника особого отдела бригады, приказы о награждении, об отчислении (убитые), о зачислении в отряды и присвоении внеочередного звания, награждении личным оружием (пистолет «Парабеллум») или трофейными часами, захваченными в боях с фашистами…
ДЛИННАЯ, тяжелая история, но в то же время интересная. Этакая бесконечная цепь событий. Мне почему-то напоминает сбор клюквы в болоте. Тянешь за одну ягоду, а за ней, как на ниточке, тянется другая. Пока разбиралась в названии отряда «Смерть фашизму», уловила, что Павел Сиваков привел свою группу в Беларусь откуда-то из России. Если я правильно поняла, она воевала в московских, калужских и брянских лесах. А не тот ли это отряд, который создал под Смоленском секретарь Знаменского подпольного райкома партии Петр Шматков? Нет, пока оставлю свои предположения — это, как говорится, совсем другая история. Но почему-то мне кажется, что выражение Сивакова «привет Старичку» нужно писать именно так и было оно адресовано конкретному человеку.
Возле деревни Прудище Смолевичского района по инициативе ветеранов бригады «Смерть фашизму» был установлен монумент. И не из бетона или другого прочного материала — его склеили по определенной технологии из синтетической ткани на каркасе. Композиция зеленого цвета: 4 героя, среди которых и погибшая медсестра.chasovitina@sb.by
Фото из архива музея СШ № 70 г. Минска.
