В ПРЕДЫДУЩЕЙ СЕРИИ («СБ» за 13.04.2021): для врачей кафедры инфекционных болезней БГМУ 2020 год прошел в перманентном режиме цейтнота. Они исколесили всю страну, осмотрели тысячи пациентов и спасли не одну жизнь. А сейчас в Беларуси набирает обороты третья волна коронавируса — ее медики встречают без страха и с четким осознанием того, как действовать в любой ситуации. Можно ли как‑то обезопасить себя от инфекции? Сделать это под силу каждому из нас — достаточно лишь записаться на прививку против COVID‑19 в поликлинике. Сотни медиков уже вакцинировались, чтобы продолжать быть в строю и помогать своим пациентам. Давайте сделаем шаг им навстречу.Николая Юровского хорошо знают и уважают несколько поколений инфекционистов. В детстве он мечтал стать военным врачом — от одного восхищенного взгляда на статных медиков в погонах захватывало дух. Он представлял, как будет изучать научную литературу и помогать людям — в этом видел свое истинное призвание. И не ошибся: в 1978 году с первого раза преодолел сумасшедший конкурс на лечфак Минского государственного мединститута (сейчас БГМУ). После учебы уехал работать участковым терапевтом в Брестскую область, проходил интернатуру в Пинске. Спустя время в семье врача случилось несчастье — крайне тяжело заболела дочка, подхватив менингококковую инфекцию. Пока малышку лечили, Николай Николаевич с головой погрузился в новую специализацию: так в 1987 году впервые оказался в столичной инфекционке в качестве ординатора. Больше всего его поразил коллектив: субботники, спартакиады, художественная самодеятельность — внутренний климат этой больницы не был похож ни на один из тех, где уже удалось побывать. Опытные врачи передавали традиции молодежи — такого трепетного отношения молодой доктор не видел никогда. В 1991‑м окончательно переехал в Минск и уже точно знал, с какой больницей хочет связать свою жизнь. Клиника ответила взаимностью: в 2003‑м Николай Юровский стал ею руководить.
Николай Юровский.Сегодня
У всех руководителей свой уникальный стиль работы. Какой он у главного врача столичной инфекционной больницы? Каждый день в 6:15 Николай Юровский здоровается с охранником на проходной — такой ранний визит не удивляет сотрудников клиники уже много лет. Причем встретить медика здесь можно не только по будням, но и в выходные. Время такое, неспокойное, нужно всегда быть начеку. Пока врач медленно идет в свой кабинет, хозяйским взглядом окидывает территорию — здешние корпуса считаются памятником архитектуры и требуют к себе особого, трепетного отношения. По дороге может встретить пробегающую дежурную медсестру или санитарочку — обязательно поинтересуется, как себя чувствуют пациенты. Следующая остановка — приемный пункт: в разгар третьей волны каждое место в отделениях на счету, благо свободных пока достаточно. Еще одна важная точка — лаборатория, где делают ПЦР: за две смены через нее прошло 800 тестов. Работа с бумагами (менее любимая, но важная часть — должность обязывает), пятиминутка и наконец можно переходить к обходу больных.* * *
10:24, реанимация. Николай Николаевич на пару с профессором Карповым рассматривают анализы одного из пациентов — они не внушают оптимизма. Противочумный костюм, респиратор, красная зона — порой одного опытного взгляда достаточно, чтобы в корне изменить ситуацию. За каждого человека медик переживает, как за своего близкого. Бывает, идет на работу и мысленно просит: «Господи, хоть бы не случилось ничего плохого». Он может побыть в палате несколько часов, невзирая на усталость, лишь бы это принесло результат. Потому что самое страшное — объяснять родственникам, почему ты не смог помочь. Но никто не забыт. Историю каждого умершего пациента главврач записывает в крохотный самодельный блокнот, часто по вечерам изучает его и спрашивает тишину: что я мог изменить? Первое имя в этом блокноте появилось спустя месяц после начала пандемии.
Профессор Игорь Карпов, главный врач Николай Юровский и врач Елена Блатун продумывают тактику лечения пациентов.Апрель 2020‑го
Звук проблескового маячка скорой нарушает умиротворенную тишину, царящую в больнице. Минуя приемный покой, врачи доставляют пациентку прямо в бокс реанимации — состояние крайне тяжелое, без ИВЛ пожилая женщина уже не дышит. Консилиум из самых опытных инфекционистов, любые лекарства, доступные в мире, — за хрупкую жизнь в отделении борются четверо суток. Но вирус впервые за месяц оказывается сильнее. Рано утром палату заливает рассвет: желто‑рыжие огоньки озаряют лицо женщины в последний раз.
* * *
Главврач не питает иллюзий и с сожалением понимает: всех спасти невозможно. Фамилия, дата смерти, возраст, сопутствующие болезни — так на столе появляется маленькая книжица, сотканная из белых листков. Николай Николаевич вспоминает начало пандемии и первых пациентов: ковид проходил у них удивительно легко и даже заставил ненадолго задуматься, а так ли он страшен, как все говорят?
27 февраля 2020‑го
Вот уже месяц в инфекционной больнице царит броуновское движение: уютные палаты готовы принять каждого, кто вернулся из заграничной поездки с признаками ОРВИ. Правда, ненадолго: как только из РНПЦ эпидемиологии и микробиологии приходит отрицательный тест — пациент может ехать домой. Но врачи насторожены — как будто чувствуют, что долго в расслабленном режиме проработать не удастся. И, как всегда, интуиция их не обманывает.* * *
Николай Юровский недавно вернулся домой, сегодня в больнице все спокойно, поэтому этот вечер можно провести с семьей. Но в 21:46 раздается телефонный звонок, который в корне меняет все планы. На табло подсвечивается номер министра здравоохранения Владимира Караника. Его лаконичная фраза объясняет столь поздний звонок: «Поздравляю, Николай Николаевич, у нас появился первый пациент».Что бы кто ни говорил, но учения — это одно, а реальная ситуация, где уже нет права на ошибку, — совсем другое.
Главный врач все понимает, поэтому спешит подставить плечо коллегам — спустя полчаса он уже на работе. План четкий: приемное отделение не будоражить, а сразу сопроводить пациента в бокс, дальше медики разберутся. А вот и машина скорой — едет без «фанфар», чтобы не пугать засыпающий город. В салоне — немного нервничающий студент БНТУ, его впервые посетила клаустрофобия: парню еще не доводилось бывать в прозрачной узкой «капсуле», вокруг которой снуют люди в объемных костюмах космонавтов.— Мы обработали машину и начали заниматься пациентом, а позже привезли всех, кто с ним близко контактировал, — даже спустя год главврач будет помнить эту ночь в деталях. — К утру телефон обрывался от звонков: коллеги из разных больниц интересовались состоянием, журналисты просили подробности. Это было похоже на безумие, голова раскалывалась. А скорые все прибывали и прибывали... Но еще в 2009 году, когда была пандемия гриппа, мы научились быстро перепрофилировать клиники — этот опыт очень помог. Так резервной больницей стала 6‑я ГКБ — уже к вечеру туда тоже начали везти контактов 1‑го и 2‑го уровней. Пожалуй, самым непростым было все организовать, а вот пациенты очень много внимания не требовали: максимум, что их беспокоило, — немного повышенная температура и редкий кашель, о пневмонии тогда речи не шло. Днем 28 февраля я вместе с профессором Карповым зашел в бокс, чтобы осмотреть первого пациента — он был общительный, чувствовал себя нормально. Как сейчас помню, пульсоксиметр показывал 98 процентов кислорода в крови, а температура колебалась на отметке около 37,2 °C.
Я очень благодарен коллегам за их профессионализм: да, тревожно было всем, но они собрались и блестяще сделали свою работу.А кафедра инфекционных болезней БГМУ — это вообще наша главная опора: врачи моментально собирали сведения, мы узнавали обо всем первыми и могли быстро что‑то корректировать. Пандемия действительно показала, что мы команда — в этом наша сила.
Несмотря на неплохое самочувствие, первые пациенты ждали выписки по несколько недель — прежде чем отправиться домой, каждый должен был получить по два отрицательных результата ПЦР. Это сильно усложняло жизнь всем: на врачей РНПЦ эпидемиологии обрушился вал анализов, которые они просто физически не успевали делать, хотя работали круглые сутки напролет. В итоге инфекционная больница взяла инициативу в свои руки: администрация закупила российские тест‑системы, и у врачей появилась возможность делать анализы для своих пациентов — результат был готов уже спустя несколько часов. Как им это удалось?
Март 2020‑го
5:22 утра. Яркий свет, исходящий из окон двух корпусов, сливается в унисон и озаряет территорию больницы. У приемного отделения суета: заведующая Ирина Садовская помогает коллегам оформлять пациентов — скоро наступят сутки, как она не снимала противочумный костюм. В это же время в клинико‑диагностической лаборатории кипит работа — конвейер анализов кажется бесконечным.
Ирина Садовская.
— Пришлось работать в три смены аж до июля, потому что с самого начала мы делали тесты для всех стационаров Минска, — вспоминает те напряженные месяцы Людмила Анисько, заведующая лабораторией. — В сутки доходило до 2000 образцов, хотя лаборатория могла исследовать максимум 1300. Время было очень тяжелое. Это ручная кропотливая работа, постоянно хотелось спать, а самые критичные часы — с 3 до 4 утра, когда глаза закрывались невольно. Но мы понимали, что завтра придут новые тесты и с этой волной мы не справимся, если дадим себе слабину. Вообще, тон задает главврач: если кто‑то ленится, он не злится, а трудится сам. Тогда окружающим становится стыдно, и они больше не смеют жаловаться.
Людмила Анисько.* * *
Сегодня лаборатория работает в две смены — с 8 утра до 8 вечера — и выполняет около 800 тестов. А всего в столице делается 3500 ПЦР‑исследований. Пандемия показала медикам, что их резервы неисчерпаемы и вместе они способны даже на невозможное.
|
|
Этим вечером
В административном корпусе горит свет только в одном кабинете — нужно ли называть в каком? Николай Николаевич анализирует список вакцинированных — его радует, что прививку от ковида сделали почти все медики клиники. Может, она, как и препарат от гриппа, на сто процентов не защитит от заражения, но уж точно не позволит болезни перетечь в тяжелую стадию. Что может сделать коварный вирус с организмом, неизвестно никому.Самое страшное, когда человека сняли с ИВЛ и счастливого отпустили домой, а через несколько дней он встал из‑за стола после завтрака и в одночасье умер — оторвался тромб. Для врачей это всегда трагедия, ведь они так верили, что победили. Но…Смеркается. Главврач окидывает взглядом территорию, прощается с дежурным и выходит за ворота. Он очень любит гулять по городу, но в последнее время рассмотреть красоту пейзажей удается только под светом фонарей. Погруженный в свои мысли, медик не замечает, как оказывается у входа в храм. Он часто просит помощи и заступничества у святителя Николая Чудотворца, в честь которого его и назвали. Вот и сегодня врач переступает порог церкви, чтобы поставить две свечи — за здравие своих пациентов и за упокой тех, кого не удалось спасти. Исходящее от фитильков крохотное пламя согревает — в нем теплится надежда. Скоро медик будет дома — там, где его всегда ждут.
(Конец второго сезона.)
В ГЛАВНЫХ РОЛЯХ:
Николай Юровский — главный врач инфекционной больницы
Людмила Анисько — заведующая клинико‑диагностической лабораторией
Ирина Садовская — заведующая приемным отделением
Режиссер — Христина Глушко, glushko@sb.by
Оператор — Алексей Вязмитинов
Сериал «Анатомия пандемии» выпускается при поддержке Министерства здравоохранения
