Три хозяйства Докшицкого района переданы в доверительное управление

Инвестор уполномочен предложить

1. Агрокомплексу нужны свежие идеи и решения

В Докшицком районе сейчас девять хозяйств. Было десять, но одно из них, «АгроБересневка», перестало существовать в октябре прошлого года. Сейчас ликвидационное производство проходит еще в одном — имени Черныша. Если говорить об оставшихся восьми: четыре — «Гнездилово-Агро», «Докшицкий», «Бегомльское» и «Торгуны» — находятся под действием Указа № 399, еще одно — «АгроСитцы» — проходит санацию в соответствии с Указом № 253.

Вопрос резонный: как в условиях высокой закредитованности их вывести на безубыточную работу? Стандартными методами (читай, собственными силами местных управленцев) это вряд ли удастся. Иначе не возникла бы подобная ситуация. Выход один, и о нем уже не раз упоминал Президент: активно генерировать новые направления и идеи, думать о развитии, а не работать по накатанной. В этом плане опять же показателен пример района, где три хозяйства («Замосточанское», «Торгуны» и «Бегомльское») переданы инвесторам в доверительное управление.

Чем это все обернулось, расскажем в цикле писем из Докшицкого района. В первом письме председатель райисполкома Олег ПИНЧУК (на снимке) поделился своим видением ситуации в сельском хозяйстве и объяснил, почему пришла пора искать новые пути.


— Олег Леонидович, чем удалось привлечь внимание инвесторов? В условиях северного региона даже мало-мальский результат в сельском хозяйстве дается нелегко, однако «Торгуны» взяла под свою опеку «Молочная правда», дочернее предприятие «Туровского молочного комбината»; «Бегомльское» — Банк развития, а в «Замосточанское» и вовсе пришла строительная организация.

— Сразу добавлю, что в июле к «Молочной правде» отойдет еще одно хозяйство — «Гнездилово-Агро». Причины, почему крупные преуспевающие предприятия решаются на подобный шаг, разные. К примеру, на Туровском молочном комбинате закупили современное дорогостоящее оборудование, которое позволяет перерабатывать до 700 тонн молока в сутки, но столкнулись с проблемой нерегулярных поставок такого объема сырья. Особенно напряженная ситуация зимой, когда среднесуточные надои падают и возникают проблемы с загруженностью. Комбинат вынужден увеличивать закупочную цену на молоко, но от этого тяжелеет себестоимость готовой продукции и снижается ее рентабельность. Поэтому вполне резонно руководство решилось на то, чтобы взять хозяйство, отработать технологию, вкладывая часть прибыли в производство, и таким образом минимизировать влияние внешних факторов.

В «Бегомльское» пришел Банк развития. В том, что инвестор стремится задействовать все активы для наращивания прибыли, в том числе и через развитие собственного производства, нет ничего удивительного.

Не стали противиться и приходу инвестора в «Замосточанское». У него собственная строительная организация, значит, будут средства для развития хозяйства. К тому же зачем чинить препятствия тем, кто не просто хочет работать, а видит реальные и осязаемые пути решения проблем. Может, это и нестандартный подход, но когда мы говорим о сельском хозяйстве, нельзя оставаться в плену стереотипов и уж тем более руководствоваться принципом «хочу — не хочу», «нравится — не нравится». Ведь мы говорим об экономической эффективности отрасли. А сельское хозяйство — это бизнес.

— Не страшно отдавать хозяйства в частные руки: где гарантия, что производство не пойдет на спад, особенно если специфика головного предприятия далека от сельского хозяйства?

— Что значит — страшно? Мы же не отдаем, а передаем в доверительное управление по контракту. Задача и обязанность инвестора — обрабатывать землю и наращивать объемы производства за счет внедрения передовых технологий. И главное — сохранить рабочие места. Все это тщательно нами отслеживается. В том числе и зарплата — с приходом нового руководства она падать не должна. Дальше все просто: выполняются прогнозные показатели — инвестор работает дальше, нет — договор расторгается.

В определенной степени такой шаг сопряжен с риском. Но если мы хотим получить результат, нужно находить новые формы выстраивания производства. И давать им принципиальную оценку. Если же говорить об итогах, то прошло не так много времени, чтобы можно было сложить более-менее объективную картину. Для этого должен пройти сельскохозяйственный год, чтобы хозяйства заготовили корма, собрали урожай, отсеяли озимые, вошли в зимовку, и только тогда мы сможем говорить об эффективности либо неэффективности выбранного нами пути.

Сейчас же мы видим, что инвесторы вкладывают немало сил в развитие с прицелом на то, чтобы в будущем выкупить акции и стать собственниками. Они строят фермы, приобретают новую технику и агрегаты, то есть нацелены на серьезный результат.

— А что в других хозяйствах? Какова вероятность, что и для них найдется свой инвестор?

— Моя позиция и позиция Витебского облисполкома такая: малые и слабые хозяйства сами по себе существовать не смогут, так как не в силах обеспечить полный цикл выполнения техрегламентов и дисциплины, не говоря уже о производственной цепочке «от поля — к прилавку». Вот этим обстоятельством по большей части и обуславливается неэффективная работа большинства организаций АПК. Будущее за крупнотоварными межрайонными производствами, где обеспечены достойные условия труда и выстроена технология, где идет грамотное распределение материальных ценностей. Да и специалистов проще подобрать в одно хозяйство, нежели в пять. Не говоря уже о технике: не каждое хозяйство может позволить себе покупку высокопроизводительных агрегатов. Есть и другие преимущества крупного предприятия. Например, переработка: не секрет, что готовая продукция имеет куда более привлекательную рентабельность. А значит, и экономическая выгода больше. Замечу, в области действуют четыре интеграционные структуры. Одна из них создана на базе Глубокского комбикормового завода. Не исключено, что туда отойдет часть наших хозяйств.

— Только нужны ли убыточные и отстающие предприятия интеграционной структуре?

— Естественно, никто не согласится работать на таких условиях: мол, сразу ликвидируйте задолженность, а уж потом выстраивайте производство. Но есть 399-й Указ, согласно которому можно отсрочить выплату на три года с последующей рассрочкой на пять лет. Таким образом, государство позволяет инвесторам тратить средства не на погашение долгов, а вкладывать в развитие. Трех лет достаточно, чтобы поставить производство на поток и начать зарабатывать деньги.

Но мы можем пойти от обратного и сформулировать вопрос несколько по-другому: что дают эти предприятия интеграционным структурам? Самое главное — имущество: скот, технику, помещения. Не важно, в плохом состоянии или хорошем — это уже есть: приходи и работай. А еще свободные руки, которые остается лишь грамотно распределить в производственной цепочке.

— А если прибегнуть к помощи антикризисного управляющего? Сможет ли он сохранить самостоятельность мелкого убыточного хозяйства и восстановить его платежеспособность?

— Антикризисный нужен не для того, чтобы развивать предприятие, а чтобы его уничтожить. По пути банкротства у нас ранее пошла «АгроБересневка». И то, прежде чем решиться на подобное, мы тысячу раз все обдумали, взвесили каждый шаг. Поймите: проще всего имущество раздать-распродать. А дальше-то что? Кому нужны полуразрушенные здания, которые из года в год все больше и больше будут ветшать? Мы хотели сохранить жизнеспособное производство. И я доволен, что у нас это получилось: имущество сейчас распределено между тремя хозяйствами — «Торгуны», «Бегомльское» и «Замосточанское». Да, юридического адреса уже нет, но важно то, что люди остались при работе. Кстати, по схожему сценарию пойдет и хозяйство имени Черныша.

— И все-таки будущее сельского хозяйства за государственной формой собственности или частной?

— Коллективное сельское хозяйство работает именно благодаря поддержке государства. Но сейчас мы наблюдаем несколько иную тенденцию, когда в АПК приходят инвесторы, заинтересованные в более эффективном, нежели коллективное хозяйствование, производстве. Здесь нет ничего плохого, ведь в небольших хозяйствах начнут внедряться передовые технологии, которые в том числе позволят обеспечить каждому работнику достойную зарплату. Но при одном условии: крупные структуры по-прежнему должны оставаться за государством, так как это залог продовольственной безопасности.

— Олег Леонидович, как насчет освоения новых направлений в сельхозпроизводстве? Есть ли в районе резерв для развития?

— Планируем на базе «Бегомльского» развивать овцеводство. Это действительно перспективно. Что касается остальных, нужно, чтобы люди сами проявляли заинтересованность. С другой стороны, если Туровский молочный комбинат продает на экспорт всю свою продукцию, она конкурентоспособная, рентабельная, пользуется спросом, надо ли искать что-то и перекраивать устоявшуюся систему? В этом случае надо думать, как удешевить продукцию и минимизировать затраты, не сокращая, а наращивая объемы. Я не к тому, что у нас и так все идеально, а к тому, что в любом деле важен взвешенный и обдуманный подход. Бросаться в крайности в условиях ограниченных возможностей неуместно и даже легкомысленно.

syritskaya@sb.by

Фото автора.

P.S. Во втором, заключительном письме мы расскажем, как развивается ситуация в хозяйствах, переданных в доверительное управление.

Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter