Интервью с актрисой Светланой Пермяковой

«Родители и представить себе не могли, что я останусь одна. Ни папа, ни мама никогда не говорили мне: «Света, ты девочка, тебе нужно выйти замуж». Меня убеждали: «Подожди, подожди. Твое время придет». А время все не приходило…» Звезда сериала «Интерны» рассказала «ТН» о своем поиске женского счастья, о дочери Варе и о том, какие советы по воспитанию детей ей дает Иван Охлобыстин.
 «Родители и представить себе не могли, что я останусь одна. Ни папа, ни мама никогда не говорили мне: «Света, ты девочка, тебе нужно выйти замуж». Меня убеждали: «Подожди, подожди. Твое время придет». А время все не приходило…» Звезда сериала «Интерны» рассказала «ТН» о своем поиске женского счастья, о дочери Варе и о том, какие советы по воспитанию детей ей дает Иван Охлобыстин.

permyakova.png


— Мамы не стало в ноябре 2011-го. Тогда я даже не успела ей сообщить, что беременна… Но на похоронах от сознания того, что внутри меня новая жизнь, мне было легче. Все ­смотрели на меня, ждали, когда начну плакать. А я не плакала. Во-первых, потому что уже вдоволь к этому времени наревелась, а во-вторых, понимала, что прежде всего мне надо думать о ребенке. Тем более я была уверена, что мама тоже о нем знает…

Мама болела очень сильно. И незадолго до того, как все произошло, у нас с ней был разговор. Я спрашивала маму, боится ли она умирать. А она ответила, что нет, что соскучилась по своим ребятам, моим братьям — по Васе, по Сереже, по Андрюшке, — и что знает: они там обязательно встретятся. И мне было спокойно за нее. Братьев не стало уже давно. Ушли один за другим — сердце… Но успели и семьи завести, и деток родить.

— Получается, что дочка, еще не родившись, таким образом смогла вас защитить. А почему вы ее не назвали в честь мамы — Валентиной?

— В честь умерших не называют. Ну, может быть, через поколение. Но у меня, когда говорю «Варюха», все равно часто идет ассоциация с «Валюхой».

— Когда вы стали популярной актрисой, корреспонденты «ТН» расспрашивали о вас вашу маму. И по ее рассказам, вы росли в атмосфере обожания, купались в любви родителей и старших братьев.

— Просто я была долгожданной девочкой. Как папа говорит, поскребыш, последняя из четверых детей. И все поиски правильного воспитания пришлись на долю мальчиков. Как сказано в Писании, при воспитании мальчиков не жалей ни времени, ни палки, ни слова своего. А девочку воспитывают только до 14 лет. Потом за нее уже можно лишь молиться. Какой-то там принцессой я не была. Да, я росла в любви, строила братьев. Но у меня были свои обязанности. Я понимала, что мама с папой работают (они оба трудились на мукомольном заводе), понимала, как достаются деньги. Воспитание мое и заключалось как раз в том, что я видела, как работают мои близкие. А семья у нас была большая, шумная, дружная.

— Как вы представляли свою взрослую жизнь в детстве? Модель своей собственной семьи рисовали?

— У меня никогда не было такого, как, знаете, дети говорят, «вот вырасту и буду объедаться мороженым» или еще что-то. Помню только, завидовала маминому, как мне казалось, потрясающе красивому бордовому плащу и модным в то время сапогам-чулкам на высоком каблуке. И я дала себе зарок, что, когда стану взрослой, обязательно буду носить это мамино пальто и эти сапоги.

А по поводу семьи я не мечтала вообще. И, наверное, зря. Считала важным получить образование, затем состояться в профессии. Вот если бы сразу себе запланировала, что надо выйти замуж, родить трех-четырех детей, то потихонечку бы к этому и пришла, по крайней мере, стремилась бы. А так меня звали замуж, а я отказывалась. Считала, что еще не время.

Ни папа, ни мама никогда не говорили мне: «Света, ты девочка, тебе нужно выйти замуж». Мне говорили: «Подожди, подожди. Тебе надо получить образование. А твое время придет. У тебя еще отбоя от женихов не будет, мы палкой всех будем отгонять. Ничего. Время придет». А время все не приходило: мне уже было 23, 24, 25… Многие подружки по двое детей родить успели. А мне все: «Подожди, подожди». Просто в меня такую программу заложили. И эта программа начала реализовываться.

permyakova1.png

— Бабушка порой говорит: «Ну что ты орешь? Мне стыдно с тобой стоять на детской площадке!» Ну да, я громко разговариваю. Что поделаешь: у Вари такая мама, и она к этому привыкла


— Но мама в какой-то момент спохватилась?

— Ну да, сказала: «Ой-ой-ой, надо бы и о семье подумать». А через какое-то время: «Знаешь что, Светочка, наверное, это не твое. Кто-то реализует себя в рождении детей, воспитании внуков, а у тебя — профессия».

Родители и представить себе не могли, что я останусь одна. Просто вокруг меня всегда было много мальчиков. Друзей братьев. У нас дома были и вечеринки, и праздники. А я, еще сопля маленькая, рядом бегала. Проблемы общения с противоположным полом передо мной никогда не стояло. Для меня это было естественным.

— А первая влюбленность когда случилась?

— В девятом классе. Это был мальчик из школы, причем на год меня младше. Сережей его звали. Я его принимала в комсомол. Комсомол тогда дышал на ладан, шел 1988-1989 год. А я же самой первой вступила — в 14 лет, в седьмом классе. Знала весь устав, все ордена и медали комсомола, за что и когда их давали. Так вот, Сережа пришел ко мне, я провела для него эту лекцию. И только в конце заметила, что он на меня как-то по-особенному смотрит, ­как-то не так, как другие. А потом он дотронулся до моей руки. И это стало для меня как удар молнией. Называется: пришла пора, она влюбилась.

— Какой донжуан из восьмого класса!

— Ну, он сказал: «Какие у тебя красивые часы!» и прикоснулся. А потом была весна, демонстрация на 1 Мая. Он подошел к нашему классу, нашел меня, и мы пошли рядом. Я была очень горда и счастлива. Смотрела на всех с вызовом, мол, видите, у меня есть свой парень, да еще красивый. А он такой основательный оказался, даже планы какие-то строил на наше будущее. И мы гуляли, держась за ручки.

— И целовались при луне?

— Кстати, поцелуев не было. Они были позже, после десятого класса. Я вообще такая поздненькая. (Смеется.) В 17 лет в первый раз поцеловалась. Но уже не с Сережей. Наша любовь продлилась всего пару месяцев, до лета. На каникулы я уехала к родственникам и там влюбилась в другого. Так все и получилось: нелепо, глупо, шально, озорно. (Смеется.) В общем, все положенные подростковые гормональные всплески я пережила.

фото-(1).png

Светлана: с папой я Варюшку оставляю спокойно и на неделю, и на десять дней. Максим отлично справляется с дочерью


— У вас с Максимом, папой Вари, скажем так, не совсем ординарная история взаимо­отношений. Молодой парень, почти на 20 лет вас младше, которого вы просите стать отцом вашего ребенка. Он, подумав, соглашается.  И на свет появляется чудесная девочка. Как вы решились на такое?

— Ну, наверное, потому, что мы вдвоем этого сильно хотели. Просто меня биологические часы немножечко поджимали.

— Если посмотреть на ваши проекты, то вокруг вас всегда много мужчин: и КВН, и «Интерны», не говоря уж о «Солдатах». Скорее всего, многие за вами ухаживали и романов тоже было немало?

— Нет. Это называется, там, где работаю, я там не слежу. Были встречи, танцы, Сочи. Но… смотрели с ­уважением, смотрели с обожанием, с любовью. Но либо боялись быть отвергнутыми, либо… Не знаю.

— Когда Максима встретили, что-то екнуло в душе? Интуиция подсказала, мол, из этого что-нибудь получится?

— Он мне просто понравился очень. Показался в свои 18 лет таким взрослым, таким самостоятельным. Кто-то может сказать: ну конечно, выбрала молодого, здорового, генетически крепкого. И этот момент тоже был. Зачем мне выбирать 90-летнего, больного, с дурной наследственностью. (Смеется.) Но первым аргументом для меня было, что рожать надо прежде всего от любимого мужчины.

— Слухи, наверное, вокруг вас ходили очень бурные.

— И еще будут ходить. Но я поняла, что человека по большому счету интересует только собственная жизнь. И все, что пишут таблоиды, его волнует ровно одну станцию метро. Почитали, обсудили, поохали, поахали — вышли из вагона и забыли. А все мои проблемы и все мои радости остались со мной.

permyakova2.png

— Хорошо бы где-нибудь в журнале написали не «Светлана Пермякова со спутником», а кто-то там со спутницей… А эта спутница — я. Сильную женщину уважают, боятся. И, как правило, думают, что место рядом с ней занято. А оно пустует долго, очень долго


— Беременность в 39 лет проходила сложно?

— Вообще нет. Видимо, мой организм этого очень долго ждал. Зато тяжело прошел первый месяц жизни Вари. Я почему-то жутко переживала. Нет, я не стояла целый день у кроватки, не прислушивалась. Я занималась своими делами, ведь надо было что-то и постирать, и приготовить. Мы жили втроем в однокомнатной квартире.

Максим тогда еще не понял или не свыкся с мыслью, что стал отцом, что у него ребенок, и мог спокойно уехать на встречу с друзьями. А я не ставила ему препятствий — ни когда ходила беременной, ни когда родила, — что, мол, папа должен сидеть с нами, не уходи, мне нужна твоя помощь. Я думала: «У него есть своя компания, друзья, ему хочется быть с ними, я же в свои 20 лет гуляла…»

В итоге Максим оказался замечательным отцом. У него с самого начала не было боязни ребенка. Знаете, как многие мужчины: «Ой, я боюсь взять на руки», «Ой, а вдруг я ему что-нибудь сломаю, а вдруг уроню». Он и купал, и переодевал, и памперсы менял. Просто у него осмысление того, что это его дочь, его продолжение, пришло спустя, может, месяца два-три. И чем Варюшка старше, тем больше у него тяга к ней. Кстати, он занимался и отделкой нашей квартиры, где мы сейчас с Варюшей живем. Я сидела с малышкой дома, а он выбирал и обои, и краску.

— Сколько было дочке, когда вам пришлось выйти на работу?

— Полтора месяца. Мы тогда вместе с Варей и Максимом поехали на гастроли. А в первый раз я оставила ее на несколько дней месяцев в девять. Сердце, конечно, разрывалось. Но на гастролях планировались такие сложные переезды, что я не решилась везти с собой ребенка. Теперь с Максимом я Варюшку оставляю спокойно. И на неделю уезжала, и на десять дней. И он отлично справляется. Мы и вымоемся, и ­красиво ­оденемся, и пойдем гулять, и будем накормлены.

— Варе всего два годика, а вы ее уже отдали в садик. Почему так рано? Не думали нанять няню?

— В садике ничего плохого нет. К тому же два годика — это еще и не самый ранний возраст. Там есть детки и по полтора. А няню все равно надо искать. Сначала мне помогала Варина крестная, затем моя двоюродная сестра. Сейчас все лето с нами была бабушка, мама Максима. Марина — прекрасная бабушка. Шьет Варюшке платьица, портрет нарисовала — красиво получилось, мы его в детской повесили. Но она живет в Кирове, ей уже надо на работу возвращаться. Я отлично знаю там всю семью, всех родственников. Недавно ездили в деревню к Варюшкиной прабабушке.

Слава Богу, сейчас мне идут навстречу на съемках. Я очень прошу: «Дайте мне возможность самой отвести ребенка в садик и самой ее оттуда забрать. А в период с 09:00 до 17:00 я ваша».

permyakova3.png

— Слава Богу, сейчас мне идут навстречу на съемках. Я очень прошу: дайте мне возможность самой отвести ребенка  в садик и самой его оттуда забрать. А в период с 09:00 до 17:00 я ваша


— Тяжело и работать, и маленького ребенка растить. Не высыпаетесь часто?

— Да нет, ночью мы спим нормально. Иногда, конечно, Варя просыпается, беспокоится. Спрашиваю: «Что же тебе снилось?» А она в ответ: «Зайки, зайки». (Улыбается.) Характер у нее, конечно, непростой. Она очень требовательная, упертая. Я вообще почему-то была уверена, что у меня мальчик будет. Но Варька, видимо, и родилась с таким пацанячьим характером, как у Максима. Хотя, с другой стороны, мы любим бусики, колечки. Обожаем наряжаться. Сейчас ушки собираемся прокалывать. У нас и сережки есть. Нам бабушка на годик подарила — красивенькие такие, цветочки. Нет, в Варе смесь гремучая. И от меня много всего. Это я сейчас, может, поспокойнее стала. Научилась молчать или, лучше сказать, выработала способность вовремя заткнуться. Но договориться у нас с Варей всегда получается. Я с ней разговариваю совсем по-взрослому. Говорю такие слова, значение которых она пока не знает: «Поступила эгоистично, потребительски нагло». (Смеется.) Конечно, я говорю их для себя. Но для нее важно, с какой интонацией это произносится. Она понимает, что маме что-то не нравится, что она обижается. Но я стараюсь не употреблять таких выражений, как «Ты меня разозлила» или еще хуже — «Ты меня бесишь!». Это ужасно, когда ребенку такое заявляют. Безусловно, она выводит меня из себя, и сильно. Я и накричать могу, потому что я далеко не тихая мама. Бабушка порой говорит: «Ну что ты орешь? Мне стыдно с тобой стоять на детской площадке!» (Смеется.) Ну да, я громко разговариваю. Что поделаешь: у Вари такая мама, и она к этому привыкла.

— А как она выражает свою любовь?

— Обнимашки, поцелуйки. Вот как мы сейчас расстаемся, когда в садик стали ходить. Вроде бы ей там ­нравится, но иногда бывают такие моменты, что никак не хочет меня отпускать. Я объясняю: «Мама уезжает на работу — поехала денежки зарабатывать». Она: «Нет, нет». Ну посижу с ней минут пятнадцать, мы погладимся, поцелуемся.

— А какие у них с папой любимые занятия?

— Гуляют, болтают, валяются на кро­вати. У Максима, как у лю­бого современного молодого человека, все ком­пью­теризировано-мо­дер­низировано: домашние киноте­атры, какая-то супернавороченная музыка. У него Варюшка с микрофоном танцует и поет. Знает песенку про Буратино, из «Бременских музыкантов». Ну, не все слова, конечно. Она скорее подпевает — один слог, другой.

— Любимая игрушка есть у Вари?

— Папа нам три дня назад подарил водный фонтан. Такая штучка на батарейках, когда купаешься в ванной, прикрепляешь ко дну, и она воду вверх проталкивает. И вот мы сейчас развлекаемся. Еще ей очень нравятся божьи коровки. Она их называет «му-му». Я купила ей набор бусинок — божьих коровок, и она с этой горсточкой «му-му» все бегает. Они у нее «живут» то там, то здесь. Я говорю: «Ой, Варя, что-то у тебя все божьи коровки расползлись по кровати. Давай собирай!» Сейчас она любит все миниатюрное. У нас дома маленькая квартирка выстроена — нам подарили. Маленький шкаф, трюмо, тумбочка, кроватка. И там живет семья барашков. Папа, мама и два ребенка — мальчик и девочка. Варька с ними играет. Маму-овечку сажает к трюмо — она там красится, папа что-то у шкафа постоянно делает. Дочка в кроватке спит, братик-баран в тазу моется. Мама с папой целуются на прощание, когда уходят на работу. Варе все это очень нравится. Сидит, тихо играет.

А у меня в детстве были пупсики — негритята и беленькие. Комнаты мы сами выстраивали из картона. Я тоже любила кукол. Купала, одевала, волосы выдирала — расчесывала, потом опять купала.

— А из вашего детства что-то перекочевало в Варино?

— Каждый месяц я на три-четыре дня обязательно езжу домой в Пермь — у меня же там папа. И беру с собой Варю. И вот мы приезжаем в квартиру, где я выросла, где когда-то было шумно и весело, а сейчас невероятно тихо, Варюха переступает порог, и, знаете, все оживает. Как будто квартира спала, ждала кого-то, я открываю дверь, и она будто набирает воздуха, вдыхает — и начинается новый этап в жизни. Там и Варюшкиных вещей уже много. Я говорю: «Варя, это твоя комната, твоя кровать. Открывай любые шкафы, там столько всего интересного!» А там и правда столько всего и из моего детс­тва, и из Васькиного, из Сережкиного. За сорок лет, представляете, сколько всего накоплено? И вот Варя достала банки, которые нам мама ставила при простуде, какие-то хоккейные шайбы, шахматы, мамино веретено. Она хотела что-то забрать с собой в Москву. Но я остановила. Убедила, что мы еще сюда приедем, это все твое — зачем же тащить с собой?

— А какие-то словечки мамы используете?

— Ой, вот у меня недавно случайно вылетело. Говорю: «Варя, на улице дождь, как же мы с тобой пойдем? Вот беда-то какая…» А она как услышала «вот беда-то какая» — засмеялась, сил нет. И теперь, чтобы ее развеселить, я повторяю ей эту бабушкину фразочку. А дочь хохочет, прямо не может.

permyakova4.png

— Характер у Вари непростой. Она очень требовательная, упертая. Я вообще была уверена, что у меня мальчик будет. Варька, видимо, и родилась с таким пацанячьим характером. Но с другой стороны, мы любим бусики, колечки. Обожаем наряжаться


— На съемочной площадке «Интернов» есть с кем о детях поговорить?

— Конечно! С Яной Гурьяновой (интерн Полина. — Прим. «ТН»). Ее дочке полтора годика. С Вадимом Демчогом — его Вилька вырос на наших глазах. Когда «Интерны» начались, ему четыре годика было, а сейчас девять. Мы разговариваем о детях. Но это не единственная моя тема, как у многих сумасшедших родителей. Я своего ребенка никому не навязываю.

— А Иван Охлобыстин, многодетный отец, никаких советов по воспитанию вам не давал?

— Да, я иногда с ним советуюсь. Спрашивала, например, как переключить ребенка, если он капризничает. Он: «Я голосом всегда». — «А если применить метод шлепка?» Он отвечает: «А почему нельзя? Можно. Только силу надо правильно рассчитать». (Смеется.) И шлепать, говорит, лучше не по попке, а по бедру. Там не больно, а ребенок в то же время понимает: что-то он делает не так.

— Вопрос, конечно, риторический, но почему же у нас так много женщин, которые хороши собой, самостоятельны... и без мужчины рядом? А тем более популярные, востребованные актрисы, которыми еще можно и в обществе похвастаться? 

— Я бы очень хотела, чтобы мною гордились. Чтобы где-нибудь в журнале написали не «Светлана Пермякова со спутником», а кто-то там со спутницей… А эта спутница — я. Сильную женщину уважают, боятся. И, как правило, думают, что место рядом с ней занято. А оно пустует долго, очень долго.

— То есть вы готовы к тому, чтобы стать вторым номером, подчиниться?

— Давно готова. Но сейчас мне бы все-таки хотелось немного побыть самой себе хозяйкой. В данный момент я не готова ни к каким новым отношениям. Видимо, устала быть где-то, с кем-то, под кем-то. Поэтому пока меня вполне устроит и такая подпись: «Светлана Пермякова с дочерью Варей». (Смеется.)

— А если ваш будущий избранник не понравится Варе, это будет иметь какое-то значение?

— Ну, место папы у нас никто не зай­мет. Он у нас один и любимый. А что касается остальных, то постараюсь объяснить. Варюша — будущая девушка, женщина, она сама будет любить. И я очень надеюсь, что поймет маму. А у меня любви хватит на многих людей. Ведь у меня еще есть папа, крестники, племянники любимые.

— Вы рассказывали, что когда решили изменить свою жизнь, сделали татуировку в виде двух сердечек — и встретили Максима. Затем, когда ждали Варю, на ноге появился дракончик — символ года, в котором она должна была родиться. Новых татуировок пока не предвидится?

— Пока нет. Вторую ногу надо приберечь для сыночка. До 45 лет — такой я себе рубеж поставила — время есть. Я очень хочу еще детей. И дай Бог, чтобы это осуществилось.



permyakova_young.png

Светлана Пермякова


Родилась: 17 февраля 1972 года в Перми

Семья: дочь — Варвара (2 года)

Образование: окончила факультет искусств Пермского государственного института искусства и культуры

Карьера: служила в Пермском ТЮЗе. Играла за сборную КВН «Парма», участница дуэта «Светка и Жанка». Была ведущей программы «Полный привет» на «Русском Радио», программы «Три рубля» (RU.TV), шоу «Шкаф» («Пятница!»). Ведущая рубрики «Советы от старшей вожатой Светы» на радиостанции «Пионер FM». Снималась в фильмах и телесериалах: «Солдаты», «Интерны», «Большая ржака» и др. Дважды лауреат премии «Волшебная кулиса» (Пермский край) за лучшую женскую роль. Лауреат премии «Золотой Носорог» за лучшую женскую роль второго плана в ситкомах

Светлана СОЛОПОВА, «ТЕЛЕНЕДЕЛЯ»
Фото Арсена МЕМЕТОВА

Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter